— Ладно, — решила она, — пошли.

Они пошли по переулку, телка посередине. Ляжкой стукалась о Гарри. Тот облапал ее и поцеловал. Она вырвалась.

— Сукин ты сын! — заорала она. — Пусти сейчас же!

— Ты все испортишь, Гарри! — сказал Дьюк. — Еще раз так сделаешь, и я тебе вломлю!

— Не вломишь.

— Только попробуй!

Они дошли до черного хода, поднялись, открыли дверь. Девка посмотрела на распростертого Фрэнки Кэннона, но ничего не сказала. Вошли в комнату. Девка села и закинула ногу на ногу. Ноги у нее были хорошие.

— Меня зовут Джинни, — сказала она.

Дьюк разлил.

— Я Дьюк. Он Гарри.

Джинни улыбнулась и взяла стакан.

— Один засранец, с которым я сейчас живу, голой меня держал, всю одежду в чулане запер. Я там просидела неделю. Потом дождалась, когда вырубится, сняла с него ключ, забрала вот платье и сбежала.

— Красивое платье.

— Нормальное.

— Оно подчеркивает в тебе лучшее.

— Спасибо. Эй, слушайте, парни, а чем вы занимаетесь?

— Занимаемся? — переспросил Гарри.

— Ага, то есть — как вам жить удается?

— Мы золотопромышленники, — ответил Гарри.

— Ой, бросьте, не надо мне баки заколачивать.

— Все правильно, — подтвердил Дьюк. — Мы золотопромышленники.

— Мы наткнулись на жилу. Разбогатеем за неделю, — сказал Гарри.

Потом Гарри понадобилось отлить. Сортир располагался в конце коридора. Когда Гарри вышел, Джинни сказала:

— Тебя я хочу выебать первым, миленький. Тот меня не очень-то заводит.

— Это ничего, — ответил Дьюк.

Он разлил еще раз на троих. Когда Гарри вернулся, Дьюк сообщил ему:

— Она трахнет меня первым.

— Кто сказал?

— Мы сказали, — ответил Дьюк.

— Точно, — поддакнула Джинни.

— Я думаю, надо взять ее с собой, — сказал Дьюк.

— Сначала поглядим, как она трахается, — ответил Гарри.

— Я свожу мужчин с ума, — сказала Джинни. — Мужики от меня благим матом орут. У меня самая тугая пизда во всем штате Калифорния!

— Ладно, — сказал Гарри, — давай проверим.

— Сначала налейте мне еще, — ответила она, допивая залпом то, что оставалось.

Дьюк восполнил.

— У меня тоже кое-что имеется, малышка, я тебя могу напополам разворотить!

— Только если ногу туда засунешь, — встрял Гарри.

Джинни лишь ухмыльнулась, пья. Допила.

— Давай, — сказала она Дьюку, — чего тянуть?

Джинни подошла к койке и стащила с себя платье. На ней остались голубенькие трусики и застиранный розовый лифчик, скрепленный на спине булавкой. Дьюку пришлось эту булавку откалывать.

— Он что — смотреть останется? — спросила она Дьюка.

— На здоровье, если хочет, — ответил тот. — Хули нет?

— Ладно, — согласилась Джинни.

Они залегли под простыни. Прошло несколько минут разминки и маневров; Гарри наблюдал. Одеяло сползло на пол. Гарри видел лишь колыханья довольно грязной простыни.

Затем Дьюк взгромоздился. Гарри смотрел, как его задница подскакивает под полотном.

Затем Дьюк выругался:

— Ёбть!

— Чё такое? — спросила Джинни.

— Я выскользнул! Ты же вроде сказала, что у тебя там тесный гробик!

— Давай вложу обратно! Мне кажется, ты и внутрь еще не попал!

— Ну куда-то же я попал! — ответил Дьюк.

И Дьюкова задница запрыгала снова. Вообще не надо было говорить этому пиздюку про золото, думал Гарри. А сейчас еще и сучка эта на шею сядет. Могут против меня стакнуться. Конечно, если он случайно коньки отбросит, я ей, наверно, больше понравлюсь.