Топи Газамара постепенно сдавались на милость земной тверди, всё шире поднимавшейся из-под затхлой воды, будто подавились Сумеречным лесом, так и не сумев переварить. Заболоченная низина отступала перед надвигающимися с востока холмами. Утренний туман посветлел и уже не столь сильно, как прежде, терзал обоняние гнилостным смрадом.

— Ну, — поравнялся Олег с Санти, — может, уже скажешь, куда мы направляемся?

— Туда, — указала принцесса на вершину одного из холмов, с чуть менее ровными очертаниями, чем остальные.

— И что там?

— Последний Взгляд — один из семи сторожевых замков багровых тяжателей, точнее то, что от него осталось.

— Тяжателей? То есть, земледельцев? — поднёс Олег ладонь к бровям на манер козырька, пытаясь разглядеть далёкие руины в преломлённых туманом лучах восходящего Рутезона.

— Так они сами себя называли. Земли вокруг их цитаделей были жирны и плодородны, благодаря бесчисленным трупам, устилавшим эти холмы от века к веку, — пояснила Санти, улыбнувшись. — Стрелы багровых тяжателей разили столь далеко и столь точно, что для очень многих взгляд на замок стал последним. Раньше здесь цвели маки, — провела она рукой поверх жухлой травы и мха. — Холмы казались залитыми кровью. А потом пришла Тьма и привела с собой полчища. Холмы почернели от мертвых, тела покрыли землю в несколько слоёв, но полчища было не остановить, они шли, втаптывая павших в грязь. Всё дальше, всё выше, под самые стены, волна за волной, словно прилив. Врагов было больше, чем стрел в колчанах багровых тяжателей, больше, чем маков вокруг их замка.

— Ты тоже была там.

— О да, — лёгкая улыбка на губах принцессы стала шире. — Бок обок... Когда я ступала через пролом в стене, мне пришлось пригнуться, столь высоко поднялась гора трупов под моими ногами. Но войдя, мы омылись кровью тяжателей. А наши солдаты... — Санти усмехнулась, качнув головой. — Раньше я и представить не могла, до чего изобретательной бывает мстящая чернь. Схваченных стражей замка свежевали, жгли, варили живьём, набивали животы камнями, оскопляли молотом, перемалывали в жерновах, поили смолой, топили в выгребных ямах, вешали за рёбра, четвертовали и травили зверями. Помню одного молодого лучника, которого прибили к полу, вспороли от паха до грудины и запусти внутрь жуков-трупоедов. Он умирал много часов, пожираемый насекомыми. С утра до поздней ночи в Последнем Взгляде не смолкали крики боли и ужаса. Нескольким тяжателям мы даровали жизнь. Рихард возражал, но капитаны настояли. Счастливчиков, обезображенных и едва сохранивших рассудок, посадили на коней и отправили в соседние цитадели. Часть гарнизонов сдалась, узнав о судьбе Последнего Взгляда. Они вышли за стены и сложили оружие. Мы убили всех.

— Рихарду не нужна была армия, лишь души.

— Я поняла это слишком поздно.

— Так ты думаешь, — продолжил Олег после долгой паузы, — в замке могло уцелеть что-то полезное нам?

— Народ, коему принадлежали багровые тяжатели, был близок нашему по природе своей. Чуть более низкорослый, чуть менее совершенный. Не скажу, что вы им ровня, — взглянула принцесса на Олега снисходительно, — однако их доспехи могут прийтись вам впору.