– Ты про тот, что в Арракисе?

– Да.

– Не знаю. Но то, что попробую его разбудить еще раз – точно. Жутко любопытно, что дальше будет! А почему ты спросила?

Ана замялась и ответила не сразу:

– Просто я знаю немного больше, чем ты. И мне почему-то не хочется, чтобы ты это делал.

– Ань, если ты что-то знаешь, то расскажи, и мы вместе обдумаем это. Я точно не буду делать ничего безрассудного или опасного. А вот так – не делай, потому что я не хочу – это мне непонятно.

Скелле молча грызла свое лакомство, я ждал.

– Мне особо и рассказывать тебе нечего. Понимаешь, это все легенды. Их очень много, и каким верить, а каким нет – не ясно. Просто, в конце концов, после пробуждения храма по всем историям начиналась новая эпоха. Ну, не совсем после пробуждения. Эли появились намного раньше. Но только когда построили храм – жизнь на Мау изменилась навсегда. То, что ты называешь цивилизацией, родилось именно после этого.

– И что же здесь страшного или пугающего?

Ана вздохнула:

– Как будто ты не знаешь, чем это закончилось!

– Ань, между строительством храма и Катастрофой прошла почти тысяча лет! Тебе не кажется, что называть причиной Катастрофы событие, которое произошло за столетия до нее, – слегка ошибочно? – Я немного помолчал. – Мне кажется, что ты чего-то не договариваешь. Вряд ли тебя пугает то, что может случиться через тысячу лет. А может, и не случиться, кстати.

– Нет, – тихо ответила девушка. – Меня пугает то, что может случиться сразу после этого.

– Ну так говори!

– По легенде храм разбудили Атрих и Скелла. Атрих, кстати, был элем. Так вот об этом не говорят простым людям, но в ордене знают, что их жизнь после этого была совсем не простой. В конце концов они расстались, Атрих ушел в свой мир. Скелла осталась одна. Это, конечно, глупости все. Но ты пойми, наша история один в один, как у них! Эти скелле с востока потому и запали на тебя! Ты для них эль! Настоящий! Я не хочу, чтобы все было как у них!

– Ань, что за глупости?! Поверь, Атрих точно не был с Земли! Этого уже достаточно. И Скелла твоя тоже вряд ли была на его родине! У нас наша жизнь – у них была их. Ничего не повторяется – даже звезды умирают рано или поздно!

Девушка неожиданно очень грустно прерывисто вздохнула. Мне стало ее безумно жалко, и я, как обезьяна, на четвереньках подполз к ней и обнял.

– Я знаю, что ты это все равно сделаешь, – это судьба, – очень тихо проплакала она.

– Поверь, никто не знает будущего. Я тоже не знаю. Зачем бояться того, что может никогда не наступить? – ответил я ей, имея в виду не далекий храм, а близкую встречу.

Сам был зол. Злился он прежде всего на самого себя. Привык к своему статусу, привык, что любой аристократ имеет иммунитет против скелле, привык к положению, связям, возможностям. Но совершенно забыл, что Угол – это не Мау. Это лишь маленький кусочек суши, захваченный орденом. Орденом, а не Мау. Законы светской власти здесь не действовали, как не действовали они на территориях монастырей скелле на родине. Сам был здесь гостем, не более того. Конечно, местная община не существует совершенно изолировано от материка, и его статус что-то значит, но не тогда, когда ты вламываешься в чужой дом. Особенно если это дом могущественного магического ордена.