– Дует, – сообщил я холодно.

– Ах да, – сказал он снисходительно, – ты же из другого мира... Мерзко там, верно?

– Верно-верно, – буркнул я. – Очень верно. Не понимаю, зачем понадобилось нас освобождать из твоих рук там, в лесу? Чересчур сложно.

Епископ ухмыльнулся:

– Той же дорогой двигалось войско князька Синевяза на земли терногонов. Слишком широкой полосой! Я бы вас не успел ни убрать с дороги, не перепрятать. Пришлось.. ха-ха!.. спасать из гнусных лап Черного Филина. Разбойники рассеются по деревням, там у них всегда помощь и схованки... простой народ разбойникам сочувствует, ибо грабят не их, а богатых...

– А тех, которых ты повесил?

Он отмахнулся:

– Это были не мои люди. А зачем мне чужаки? В этих краях грабить имею право только я! Вот что, герои... Если воевода даст слово служить мне, я его тут же выпущу. А тебя, увы, придется умертвить... хе-хе... медленно и с удовольствием.

А спросил зло:

– А почему такая разница?

Он пожал плечами:

– Ты прибыл из подлого мира. Воевода если даст слово, то сдержит. Даже если ты скажешь ему, что надо согласиться только для вида, мол, военная хитрость... нет, он понарошке даже слова не даст. Ты – другое дело. У вас там врут на каждом шагу. Повернись спиной, сделай шаг назад...

– Зачем?

Глаза его стали холодными и колючими:

– Я что, обязан тебе отвечать? Но отвечу, последний раз. Из-за того, что никто в замке не знает, что я не только епископ... ха-ха!.. приходится все делать самому. Сейчас мне надо отлучиться ненадолго. Если вас не связать, то... а рисковать я не хочу!

Он взял со стола арбалет, приложил к плечу. Металлическая стрела смотрела мне в лицо. Холод сковал мои члены. Лучше бы под дулом пистолета! Там только умом понимаешь, что может вылететь смерть, а здесь видишь этот страшный треугольный наконечник из железа, что вопьется в глаз, пронзит мозг...

Едва двигая застывшими ногами, я повернулся и прижался спиной к железным прутьям. Грубые руки разбойника, как я мог принять его за епископа, ухватили мои кисти и быстро связывали грубой веревкой. Повернуться я не мог, железный прут так и остался пропущенным между связанных рук.

Единственное, что удалось, так это вывернул шею и попытался взглянуть, как он связывает мне руки, но тут же в лоб словно ударило кувалдой. В глазах вспыхнули фейерверки, довольный голос прокричал в ухо:

– До чего же все одинаковые!

– Сволочь, – прошептал я, но из-за звона в ушах не услышал своего голоса.

Воевода, глядя на меня исподлобья, встал рядом. Я видел как мелькали быстрые руки атамана разбойников, Воевода поморщился, его связали так же туго и надежно, а он, судя по всему, на что-то надеялся.

– Оставляю вас ненадолго, – раздался за спиной довольный голос разбойника. – Я сделаю некоторые приготовления... ха-ха!.. да и сообщу заодно, что все вы покинули наш замок тайно, не желая пышных проводов. Или не желая привлекать внимание... ох-ха-ха!.. разбойников Черного Епископа.

Воевода сказал громко:

– Что-то я не понял. А как же принцесса?

– Принцесса будет просить меня... умолять взять ее в жены, – ответил разбойник охотно.