ВРАГ рухнул, словно подкошенный.

Да свершиться месть! — прошептал ЧЕЛОВЕК и склонился над поверженным ВРАГОМ.

Мы, сгрудившись в кучку, стояли на платформе и озирались по сторонам. Я прикидывала, в каком направлении нам лучше двинуть, чтобы сократить путь, а все остальные озирались просто из любопытства, так как ни один из них в Адлере еще не был.

— Пальмы! Смотрите, растут прямо на улице! — восхищалась Сонька, тыча пальцем в стройную красавицу, росшую рядом с пригородной кассой. — Ни фига себе! Прямо на улице, как тополя!

— Тут субтропический климат, — начал умничать Зорин. — Пальмы такой любят, правда на зиму приходится листья окутывать, чтобы не померзли…

— А какая у них зима? Холодная или как?

— Ниже нуля не опускается почти никогда. Обычно плюс пять, десять. Но ветер с моря дует жуткий, так что холодновато.

— Нам бы такое «холодновато», — буркнула Сонька. — Ну что, Леля, ты сориентировалась?

— Пошлите по мосту, — неуверенно сказала я. — Выйдем к вокзалу, а там спросим.

— Пять раз в Адлере была и не знаешь, где этот санаторий находится?

— Откуда? Я ж тебе объясняла, что…

— … отдыхала только дикарем. Помню.

— А давайте у мужчин спросим, — предложила Эмма. — Вон целая копания у ступеней стоит.

— Не смейте! — прикрикнула на нее я. — Это таксисты. Они прицепятся, потом не отвяжешься! Сами разберемся. — Я сунула ей в руку ее же баул. — Двинули.

Мы двинули к мосту, кряхтя под тяжестью Эмминых сумок.

Поравнявшись с кучкой таксистов, вжали головы в плечи, чтобы они нас не заметили. Но не тут-то было!

— Дэвушка! — воскликнул один из мужиков, пожилой золотозубый весельчак, схватив Соньку за руку. — Такой карасивый, а сумки тащишь… Давай помогу!

— Не надо, — ответила за подругу я. — Мы сами.

— Слущай, зачэм сами? Ми поможем. Отвэзем, куда надо!

— Квартыра нужен? Дом? Комната? — подключился еще один, помоложе и понаглее.

— Не надо нам ничего, — испуганно выпалила Эмма, вцепившись в свою грудь. Наверное, решила, что если ее в поезде не ограбили, то на вокзале ограбят точно.

— Как нычиво? Савсэм? — подмигнул пожилой. — Ехать разве нэ надо?

— Нам бы до санатория… — робко молвила глупая Сонька. — «Солнечный юг».

— О! — чмокнул воздух пожилой. — Хороший санаторий! Толко далэко… Дорого будет…

— Нэ слушайте его, — встрял третий таксист, лысый жилистый с разорванным ухом. — У нэго дорого, у меня нэт…Я довэзу…

— Алав, это мой клиент, слущщай, — обиделся пожилой. — Чего надо, а?

— Нам ваши услуги не нужно, — рявкнул Юра. — Разве не ясно?

— А тэбя никто и нэ повезет, — пренебрежительно бросил жилистый. — Ты жирьный, место много займешь…

— Давайте, карасавицы, — подхватил нас с Сонькой под руки золотозубый. — Довэзу за пол цены. И вас и маму вашу, — он кивнул на Эмму. — Даже этого возму, — кивок в сторону удивленно моргающего Блохина. — А толстого, так и быть, пусть Алав забирает…

— А сколько стоит? — опять вступила в разговор Сонька.

— Для тэбе почти даром!

— Сколько?

— Двэсти рублэй! Говорю, даром! — и он опять подмигнул.

Сонька вопросительно посмотрела на меня. Решила, что двести на четверых, это приемлемая цена за доставку до отделенного места. Наивная!