Зажмурив глаза, я без колебаний шагнул в него.

Могильный холод, ощущение невесомости, почти сразу сменившееся нормальной силой тяжести.

Открыл глаза и обнаружил, что нахожусь в огромной пещере, тускло освещенной частыми вкраплениями светящейся зеленоватым светом кристаллической руды в стенах. Прямо по ее центру возвышалось очень грубо вытесанное из черного мрамора изваяние обнаженной женщины, с металлической чашей перед ее ногами. На дальней стене просматривалась вырубленная прямо в каменном монолите лестница, ведущая куда-то вверх.

– Вот мы и на месте. – Вампирица благополучно материализовалась рядом со мной. – Раньше я здесь часто бывала, но последнюю тысячу лет не наведывалась. Фу, сколько пыли… – Она громко чихнула и прикрыла нос рукой.

– А зачем ты здесь бывала?

– Просила маму избавить меня от своего дара, – после недолгой паузы ответила Нея. – Но, увы, она так и не откликнулась.

– Мать?

– Да, Морена мне мать, – спокойно ответила вампирица. – Которую я ненавижу всей своей сущностью за то, что она сделала меня такой… – Она вдруг замолчала и сказала изменившимся голосом: – Они идут. Встречай, а я пока побуду в тени.

И в очередной раз исчезла.

Я снял с подвеса шлем и надел его на голову. Затянул ремешки, достал саблю из ножен, а в левую руку взял клевец. Закрутил в теле вихрь Силы и шагнул к лестнице.

Ждать долго не пришлось. Через несколько минут сверху послышались шаги и мелькнули блики факелов.

Первыми показались несколько инокинь и иноков Обители Веры. В помятых доспехах, окровавленные – было видно, что путь в капище им дался дорогой ценой, – но решительные и готовые к новому бою. Их возглавляла… Радослава.

А за ними…

Жизнь – это всегда круговорот одних и тех же событий, поэтому я ничуть не удивился встрече со своими старыми знакомыми.

Первым шел предстоятель Белого Синода при Добренце, прелат Акакий. Толстяк прихрамывал, тяжело опираясь на сучковатый посох с чем-то наподобие фонаря на навершии. На разорванной серой рясе темнели потеки крови. Но выглядел церковник вполне бодрым и полным сил.

За ним следовала чародейка Алисия в черном плаще и тоже с посохом в руке, но увенчанным светящимся камнем неправильной формы, и на первый взгляд совершенно невредимая.

Следом за ней покорно шли девочки, переодетые в длинные белые рубища.

Следующей я разглядел Таисию из Крутогор, в прошлом Псицу Божью, а ныне владетельную княгиню. Эта была облачена в полный кольчато-пластинчатый доспех и держала в руке обнаженную саблю. Левая ее рука была обмотана окровавленной тряпкой и покоилась на перевязи.

Дальше…

Вот ее я точно не ожидал увидеть здесь и даже не поверил своим глазам. Но они не обманули: закованная с ног до головы в броню подгорников хафлингесса оказалась Петуньей, той самой Петуньей Додон, из-за которой я влип в прошлую историю.

Процессию завершал алв Арамий и еще несколько Псов Божьих.

Даже не представляя, что буду делать, если не получится уговорить гостей отказаться от их намерений, я шагнул из-за колонны им навстречу…

– Внимание! – Радослава первой заметила меня и сразу подала команду Псам Божьим.