— Послезавтра на рассвете мои мокасины будут украшены скальпами твоих детей от белой женщины, Деванделль! Так я мщу за то оскорбление, которое нанес ты мне когда-то! Ты слышишь меня, мой первый муж?
Новый страдальческий стон, вырвавшийся из измученной груди несчастного полковника, был ответом кровожадной индианке.
— Взять этих бледнолицых! — скомандовала Ялла часовым, показывая повелительным жестом на братьев трапперов, полными слез глазами глядевших на своего злополучного командира. — Привяжите их к столбу пыток рядом. Пусть наши воины потешатся завтра ночью. Они ведь давно не развлекались… Завтра еще подойдут союзники, предоставим удовольствие и им…
ЧИВИНГТОНОВА БОЙНЯ
Где был так счастливо спасшийся агент Джон Мэксим, когда совершались описанные в предыдущей главе события?
Переправившись на другой берег болота, янки без пощады гнал свою великолепную лошадь. Собственно говоря, он сам не знал, куда летел: его душа была полна горя, его мозги отказывались служить. Единственной его мыслью было — не встретятся ли на его пути какие-либо отряды американских войск, чтобы обратиться к ним с просьбой о спасении детей полковника Деванделля, попавших в руки мстительной Яллы. Когда лошадь выбивалась из сил, Джон Мэксим сходил с седла и бросался в траву прерии, не выпуская из рук повода. Ему не хотелось ни есть, ни пить, сон бежал от него, словно гонимый мыслью об ужасных событиях предшествующих дней.
Дав лошади немного отдохнуть, Джон Мэксим снова вскакивал в седло и мчался вперед и вперед, оглядывая полными тоски глазами горизонт.
И вот радостный крик вырвался из его уст: там, далеко-далеко впереди, шел большой отряд, и это были не индейцы, это была регулярная кавалерия. Их было не меньше восьмисот или даже девятисот человек.
Снова мчится как безумный измученный, готовый упасть мустанг. И его всадник, приподнявшись на стременах; кричит и машет широкополой шляпой:
— Братья! Братья!
Это было 29 сентября 1864 года — день, который на Дальнем Западе и до сих пор называют «кровавым днем».
Около полуночи в лагере соединенных индейских племен шло ликование: на кострах жарились угнанные из асиенды Деванделля быки и бараны, и десятки, быть может, сотни краснокожих воинов, дико завывая, вели хоровод вокруг двух столбов, к которым были привязаны злополучные трапперы, братья Гарри и Джордж Липтон. Индейцы еще не приступили к пытке, оставляя это удовольствие напоследок. Но похищенная в разграбленных поселках «агвардиенте», мексиканская водка, лилась рекою, и соблазн был так велик, что в оргии, позабыв осторожность, приняли участие даже часовые: никто не охранял огромного лагеря, где собралась почти тысяча краснокожих, не считая подошедших за последний день женщин и детей. И никто не видел, что к их лагерю беззвучно подвигаются американские солдаты, которых вел агент Джон Мэксим: это был знаменитый третий полк волонтеров Колорадо под начальством полковника Чивингтона.
В нескольких сотнях шагов от беззаботно пирующего лагеря волонтеры остановились. Чивингтон обратился к ним со словами: