Джордж Деванделль угрюмо покачал головою.
— Мало надежды! — со вздохом сказал он.
— Ну, для кого как… Стойте! Ура! Я, кажется, напрасно обругал индейцев: смотрите! Ей-богу, это они для нас тащат мясо! — закричал Гарри, видя, что двое краснокожих несут к месту, где лежали пленные, котелок с каким-то месивом и куски бычачьего мяса на вертеле.
Как ни измучены были пленники, как ни печальны были одолевавшие их мысли, но природа предъявляла свои права, и предложенная индейцем пища пришлась бледнолицым как нельзя более по вкусу.
После трапезы краснокожие, сменив часовых, стали укладываться спать; пленники не замедлили последовать их примеру и тоже погрузились в глубокий сон.
Перед заходом солнца лагерь опять пришел в движение: по-видимому, краснокожие рассчитывали сделать большой ночной переход. Лошадей собрали, напоили, пленников подняли, опять связали им руки за спиной, потом самих их привязали к лошадям и тронулись в путь, идя в том же порядке, как и до привала.
Когда окруженные со всех сторон стражей пленники усаживались на лошадей, мимо них проскакала Ялла на своем великолепном белом мустанге, сопровождаемая Красным Облаком, за спиною у которого сидела и кривлялась Миннегага.
Красное Облако глядел в сторону бледнолицых словно не видя их: его лицо с резкими чертами казалось окаменевшим, глаза смотрели равнодушно, без симпатии, но и без злобы. Казалось, бледнолицые перестали существовать для лжегамбусино…
Ялла, однако, держалась иначе: она улыбалась высокомерно и злобно, а Миннегага в мгновение ока проделала целый ряд движений рукою, показывая, как выкалываются у живого человека глаза, как обрезают нос, вырезаются губы, как вырывают ногти, язык, сердце, как, чтобы продлить мученье, перепиливают тупым ножом горло…
Гарри не выдержал злобного взгляда Яллы. Кровь бросилась ему в лицо. Он рванулся с такой силой, что ремни, связывавшие его руки, затрещали, но освободиться от уз ему не удалось.
— Будь ты трижды проклята, индейская пиявка! — задыхаясь от злобы, крикнул Гарри в лицо Ялле. Индианка придержала своего коня.
— Что ты говоришь, бледнолицый? — спросила она, улыбаясь.
— Куда ты нас увозишь?
— Ты слишком любопытен. Разве ты ребенок?
— Что ты будешь делать с нами?
— Опять-таки ты слишком любопытен…
— Уж не думаешь ли ты нарушить данное обещание?
Ялла презрительно улыбнулась и в третий раз промолвила сухим и резким голосом:
— Узнаешь в свое время!
Ее конь заплясал на месте на задних ногах и, сделав прыжок, понесся по прерии, по грудь утопая в ярко-зеленой траве. Роскошно расшитый плащ женщины — сахэма племени сиу развевался за ее спиной.
— Эй ты, фальшивый гамбусино! — вне себя крикнул Гарри стоявшему тут же Красному Облаку. — Ты трусливый койот, прятавшийся у нашего огня, когда тебе грозила опасность, подбиравший крохи от нашего стола! Скажи ты, что ждет нас?
Лицо Красного Облака чуть-чуть покраснело, глаза загорелись. Но он сдержался и ответил сухо, но без ругательств:
— Если великая Ялла, моя жена, не сочла нужным сказать тебе об этом, то почему же я, муж Яллы, должен знать больше тебя?