Она по-прежнему сидела под сиренью в той же позе, прислонившись к стволу и закрыв глаза. О книге она, казалось, забыла.

Я шла босиком по траве, и моих шагов не было слышно – я могла подкрасться к ней так, что она меня и не заметит. Но как раз когда я остановилась перед ней, она открыла глаза.

– Это ты? А я думала, ты спишь в такой ранний час.

Она выглядела приветливой, хотя и несколько рассеянной, как человек, которого вывели из глубокой задумчивости.

– Вот сижу и читаю… – Она полистала свою книгу, но я заметила, что она смотрит на альбом у меня в руках. – Что это у тебя? – спросила она.

– Я хотела показать тебе одну фотографию.

– Вот как? – Она убрала со лба прядь и не подала виду, что ей это интересно.

– Но не хочу тебе мешать. Может, ты хочешь читать?

– Что за фотография?

Я села рядом с ней на скамейку, раскрыла альбом и показала. Она мельком взглянула на фотографию.

– Ну и что в ней такого?

Я сказала, что как-то раз она сама показала мне именно эту фотографию и что я много думала о ней.

– Не узнаешь?

Она пожала плечами. Возможно, но, во всяком случае, она этого не помнит. У нее был вполне безразличный вид, словно ей суют фотографию человека, до которого ей нет никакого дела.

От ее равнодушия я почувствовала себя идиоткой, но продолжала рассуждать.

– Это не обычная фотография, – сказала я.

– Может быть…

– Я помню, что в прошлый раз ты говорила о фотографе, который незримо присутствует на всех фотографиях, и тебя интересовало, кому принадлежит эта тень.

– Разве?

– Да. Я не знаю тех, кто здесь снят, и не имею ни малейшего понятия, кто они такие, но мне все равно интересно. По-моему, я поняла смысл этой фотографии.

– Вот как?

– Может, хочешь послушать?

– Пожалуйста… Давай, рассказывай!

Улыбнувшись, она прищурилась на солнце, и я тут же пожалела о своих словах. Ясно было, что она слушает меня только из вежливости, но я не обращала на это внимания. Фотография взволновала меня, и я не придавала значения безразличию Каролины, которое к тому же вполне могло быть наигранным. Я ведь помню, что она даже брала эту фотографию из альбома. А теперь вот такое безразличие! Одно с другим не вяжется.

Я понимаю, почему этот снимок в свое время привлек ее внимание, сказала я. Это не обычная фотография двух людей, стоящих перед объективом, чтобы запечатлеть некую связь между ними, их общность. Она изображает скорее прямо противоположное. Здесь люди расстаются. Между ними больше нет ничего общего. Они теряют друг друга. Поэтому эта фотография наводит на меня грусть, она запечатлела нечто невозвратное. Может быть, тяжкое прощание.

Я посмотрела на Каролину и спросила, что она думает о моих соображениях. Каролина по-прежнему сидела, закрыв глаза и подставив лицо солнцу.

– Ну, не знаю…

– Без сомнения, есть какой-то драматизм в том, как между ними падает тень, – заметила я. – Этот человек, может быть, ключевая фигура, ты так не думаешь?..

Стало тихо. Какое-то время слышалось только пение птиц. Затем она потянулась, зевнула и рассеянно произнесла:

– Трудно говорить о людях, о которых ничего не знаешь. Почему бы тебе сначала не выяснить, кто они такие?