Она отворила дверь:

– Мам!

– Да?

– Что такое «лог-ги-ка»?

– Логика? Понимаешь, детка, это когда человек умеет разобраться, что верно, а что неверно.

– Бур и про это сказал. А что такое «впе-чат-ли-тель-ный»? – Мышке понадобилась целая минута, чтобы выговорить такое длиннющее слово.

– А это… – Мать опустила глаза и тихонько засмеялась. – Это значит ребенок.

– Спасибо за обед! – Мышка выбежала вон, потом на миг снова заглянула в кухню. – Мам, я уж постараюсь, чтоб тебе было не очень больно, правда-правда!

– И на том спасибо, – сказала мать.

Хлопнула дверь.

В четыре часа загудел вызов видеофона. Миссис Моррис нажала кнопку, экран осветился.

– Здравствуй, Элен! – сказала она.

– Здравствуй, Мэри. Как дела в Нью-Йорке?

– Отлично. А в Скрэнтоне? У тебя усталое лицо.

– У тебя тоже. Сама знаешь, дети. Путаются под ногами.

Миссис Моррис вздохнула:

– Вот и Мышка тоже. У них тут сверхвторжение.

Элен рассмеялась:

– У вас тоже малыши в это играют?

– Ох да. А завтра все помешаются на головоломках и на моторизованных «классах». Неужели мы тоже году в сорок восьмом были такие несносные?

– Еще хуже. Играли в японцев и нацистов. Не знаю, как мои родители меня терпели. Ужасным была сорванцом.

– Родители привыкают все пропускать мимо ушей.

Короткое молчание.

– Что случилось, Мэри?

Миссис Моррис прикрыла глаза, медленно, задумчиво провела языком по губам. Вопрос Элен заставил ее вздрогнуть.

– А? Нет, ничего. Просто я как раз об этом и думала. Насчет того, как пропускаешь мимо ушей. Неважно. О чем, бишь, мы говорили?

– Мой Тим прямо влюбился в какого-то мальчишку… его, кажется, зовут Бур.

– Наверно, у них такой новый пароль. Моя Мышка тоже увлеклась этим Буром.

– Вот не думала, что это и до Нью-Йорка докатилось. Видно, друг от дружки слышат и повторяют. Какая-то эпидемия. Я тут разговаривала с Джозефиной, она говорит, ее детишки тоже помешались на новой игре, а она ведь в Бостоне. Всю страну охватило.

В кухню вбежала Мышка выпить воды. Миссис Моррис обернулась:

– Ну, как дела?

– Почти все готово, – ответила Мышка.

– Прекрасно! А это что такое?

– Бумеранг. Смотри!

Это было что-то вроде шарика на пружинке. Мышка бросила шарик, пружинка растянулась до отказа… и шарик исчез.

– Видала? – сказала Мышка. – Хоп! – Она согнула палец крючком, шарик вновь очутился у нее в руке, и она защелкнула пружинку.

– Ну-ка еще раз, – попросила мать.

– Не могу. В пять часов вторжение. Пока!

И Мышка вышла, пощелкивая игрушкой.

С экрана видеофона засмеялась Элен:

– Мой Тим сегодня утром тоже притащил такую штучку, я хотела посмотреть, как она действует, а Тим ни за что не хотел показать, тогда я попробовала сама, но ничего не получилось.

– Ты не впе-чат-ли-тель-ная, – сказала Мэри Моррис.

– Что?

– Так, ничего. Я подумала о другом. Тебе что-то было нужно, Элен?

– Да, я хотела спросить, как ты делаешь то печенье, черное с белым…

Лениво текло время. Близился вечер. Солнце опускалось в безоблачном небе. По зеленым лужайкам потянулись длинные тени. А ребячьи крики и смех все не утихали. Одна девочка вдруг с плачем побежала прочь. Миссис Моррис вышла на крыльцо.