постоянно заботится о внутреннем отношении дочери к отцу: в комнате у Корины висят фотография отца и вышеупомянутый «папин календарь». У матери с дочерью есть одна игра: давать имена разным величинам – «папочка» означало большой, «мамочка» – средний и «бэби» – маленький. Так же и с красками: «папой» был синий цвет, «мамой» – красный, «бэби» – розовый, а черный – «вау-вау» (это был цвет их собаки). Когда Корина рисовала, мать спрашивала ее, для кого она рисует, и сама предлагала нарисовать картинку и для папы, чтобы подарить ему, когда он приедет. Когда они встречали мужчину с бородой, мама говорила: «Смотри, у него борода, как у твоего папы». И так далее.

Конечно, подобное возможно лишь тогда, когда мать действительно желает душевной близости ребенка с отцом и ей ничто не мешает по-дружески относиться к своему бывшему супругу. И если это так, то мать может много сделать для того, чтобы у ребенка сохранялось чувство, что он имеет и маму, и папу, независимо от обстоятельств.

Такое символическое включение отца в семью очень важно и для старших детей. В то время как у малышей в отсутствие отца его образ несколько стирается, у старших вступает в силу бессознательная защита. Она может затронуть различные аспекты образа отца: его важность для ребенка; чувство принадлежности, то есть из «моего отца» он может превратиться просто в «отца»; чувство, что ты любим отцом; уважение и пр. А на место вытесненных свойств вступят фантазии и проекции, проистекающие из личности самого ребенка или из его идентификации с матерью. Например, ребенок может сказать: «Он мне не нужен!», «Он мне надоел!», «Мне хватает и одной мамы!», «Он любит кого угодно, только не меня», «Он зол», «Он слабый, плохой» и т. д. Мы уже говорили о таком пренебрежении к отцу, которое означает не более чем защиту против невыносимых конфликтов лояльности. Подобное может случиться и тогда, когда отец мало доступен ребенку и отношения с любимым, нужным, уважаемым отцом становятся источником одних лишь разочарований. Символическое удерживание отца, которое помогает избежать подобной защиты, конечно, еще какое-то время напоминает ребенку о его несчастье, но оно же и дает возможность перестроится на новую жизненную ситуацию: ребенок учится преодолевать разлуку путем мышления, например, путем хороших воспоминаний и радостных планов на следующую встречу; у него есть возможность символически – через разговоры, игру, книжки, рисунки – переработать свои разочарование и неуверенность, что позволяет беспрепятственно вступать в каждый новый контакт с отцом.

К защите отношений отца и ребенка относится также забота о том, чтобы отец не исчез вдруг из жизни ребенка. Чрезвычайные нагрузки разведенных матерей, возникающие не в последнюю очередь по причине неудовлетворительного социального положения женщины, часто ведут к тому, что они рассматриваются обществом как пострадавшие, а отцы – как победители, добившиеся полной независимости и переложившие все бремя воспитания и всю ответственность на женщину. Но это обобщение, по моему опыту, не совсем верно. Психические нагрузки навещаемых отцов тоже часто слишком невыносимы. И, как уже говорилось, именно эти психические беды нередко ведут к полному обрыву отношений с ребенком