Несколько пароходов, «запризованных» и путём нехитрых «махинаций» ставших собственностью ТОФ «Товарищества офицеров флота», были отпущены в рейс. Правда, по инициативе Клапье де Колонга, силуэты «купцов» были существенно изменены, и свежеокрашенные «барышни» («Елена», «Дарья», «Наталья», «Серафима») покинули Владивосток.

Обнаружился «Днепр», приведший в Корсаков японский пароходик, задержанный ДО подписания перемирия.

– Прекрасно, – обрадовался Небогатов, – телеграфируйте Игнациусу, пускай гонит Скальского в Шанхай. И хотя «Днепр» не какая-то там «барышня», а заслуженный вспомогательный крейсер, доставить продовольствие на Камчатку – дело первостепенной важности. Да, Константин Константинович, свяжитесь с Линевичем, проконсультируйтесь, следует ли держать в Петропавловске достаточно большой воинский контингент? Может уменьшить его при грядущем мире то? Хватит поди и роты для охраны батареи шестидюймовок? Уточните, и по прохождению «Днепра» из китайских портов на Камчатку, дайте мне знать!

После долгих переговоров с императором Небогатову удалось «пробить» первоочередную демобилизацию для «бородачей», орудующих киркой и лопатой на «дальневосточных стройках российского милитаризма». Несмотря на подколки прогрессивной общественности, адмирал продолжал считать себя правым, в деле «запрягания» солдат гарнизона в работы.

– Не в атаку же их гнать, дуралеев многодетных, – ругался комфлота, прочитывая телеграммы царя, военного министра и Линевича, – а так поработали во славу Отечества, живы, руки ноги целы. Какие из них вояки – гнать бы по домам сейчас, не дожидаясь всеобщей демобилизации. Транссибирская магистраль заодно равномерно загрузится.

Аргумент о нежелательности закупорки железнодорожной артерии, единственной связующей Россию с Сибирью, Маньчжурией и Владивостоком, самодержца убедил. И теперь у штаба Тихоокеанского флота выстраивались роты, вернее сказать бригады строителей железки до Сучан и особо отличившихся на строительстве «Морского городка» плотников, которые выбирали лучших в своих рядах, подлежащих немедленной демобилизации. Ради такого дела Небогатов заставил работать едва ли не круглосуточно штаб крепости, генерал-лейтенант Казбек сначала боялся давки и бунта прямо у эшелонов, но видя как железный флотский порядок «ставит в стойло» серую солдатскую массу подуспокоился и слал в Петербург телеграммы, восхваляющие административный гений адмирала Небогатова.

По Владивостоку судачили, – государь император решил оставить Небогатова командующим Тихоокеанским флотом и по окончании войны. Что это, если не опала, ведь половина кораблей вернётся на Балтику? Взбешённый Свенторжецкий землю рыл, но установить откуда идут такие «утечки» так и не смог. На добродушное похохатывание комфлота и призыв не заниматься проверками бабских сплетен, кавторанг возражал, – мол сплетни уж больно однобокие, целенаправленно распускаемые. Например, нет слухов о возвышении Небогатова, назначении героя войны главой Морского министерства…

Осенняя непогода не позволяла вести полномасштабные поиски в заливе Посьет и было принято решение отложить отыскание «Ската» и «Фельдмаршала графа Шереметева» до следующего года.