— Полагаю, тебя напугал медведь, — сказал я ей. — Мне пришлось нести тебя обратно.

— Весь путь? — Она выглядела разочарованной, что заинтересовало меня. — Что… что случилось с медведем?

— Его спугнула буря. Думаю, молния. Ты хорошо себя чувствуешь?

Молния залила светом крыльцо, потрясая её.

— Медведь испугался грозы?

— Думаю, что так.

— Тогда нам повезло, — она опустила глаза, брови — сведены, затем эти ресницы поднялись, я вынудил себя дышать нормально. В этих серых глазах была какая-то особенность — мерцание, которое затягивало. — Здешние ливни очень похожи на Флоридские.

Я подтолкнул её коленку своей.

— Думаю, тебе придется провести в моей компании еще несколько минут.

На самом деле это было глупое объяснение, почему я не уходил. Мне нужно было что-нибудь ещё — нет, что мне нужно было, так это уйти. Подняться и уйти. Но она снова заговорила.

— Уверена, что выгляжу сейчас, как промокшая кошка.

Я бы предпочел, чтобы она так выглядела.

— Ты выглядишь отлично. Тебе идет быть промокшей.

Она нахмурилась.

— Вот теперь я точно знаю, что ты лжешь.

Меня по-разному называли, но до недавнего времени, лжец не было одним из моих прозвищ. И очевидно я был такой же непредсказуемый, как погода, потому, как и сам понятия не имел, что делаю, пока не придвинулся к ней, мои пальцы взяли её подбородок, наклоняя её голову ко мне.

— Я бы не стал лгать по поводу того, что думаю, — сказал я, и это была правда.

Кэт медленно моргнула, и мой взгляд снова опустился на её губы. Мне определенно нужно было перестать смотреть на её губы. Мои мышцы напряглись, когда я подумал о том, как пробую их. Она, наверное, ударить меня по лицу, а затем засыплет словами этим острым как бритва языком. Который заставляет меня хотеть улыбаться.

Я наклонился вперёд.

— Думаю, теперь я понимаю.

— Понимаешь что? — прошептала она.

Моё неохотное восхищение ею. Я понял его. Она не мирилась ни с одной из моих выходок. Я был окружен людьми, которые искали у меня ответы на все свои вопросы, которых я должен был защищать, никогда не показывая страха. И поэтому я надевал маску защитника и расхаживал так, будто ничего не могло напугать меня. Порой это было изнурительно. Но Кэт видела сквозь всю эту браваду и заставляла меня быть честным с ней. И мне это нравилось… очень.

Румянец окрасил её щеки. Большим пальцем я погнал прочь эту краску.

— Мне нравится смотреть, как ты краснеешь.

Она втянула воздух небольшим, коротким вдохом, и это было последней каплей. Дотронувшись своим лбом её, я прижал его до предела. Это было безумием, но она пахла персиками, и её кожа была мягкой, а губы выглядели ещё мягче.

Я попался в сеть, из которой нельзя было выбраться. В сеть Кэт… Которую она соткала, я уверен, черт возьми, даже не догадываясь. Наивная красота, я видел многое в свои 17, чтобы утверждать, что это было редкостью. То, что нужно ценить.

Молния снова полыхнула, и Кэт не подпрыгнула из-за грома в этот раз. Она была сосредоточена на том, что мне нравилось, выбивало землю из-под ног и дразнило тем, что я этого никогда не получу. Я не должен был даже желать этого, но я хотел… Боже, я никогда так не хотел. И если мы продолжим в том же духе, это может стать несколько грязным. Я уже знал, что происходит, когда Лаксены и люди смешиваются. На мне лежало слишком много ответственности, чтобы я мог просто дурачиться с ней. Слишком многое происходило…