— Тимур, — немного толкнула его, чтобы привести в чувство.

Он посмотрел на меня сквозь пелену в глазах, но все же прекратил так сильно набрасываться.

— Легче, пожалуйста, ребенок.

— Малышке ничего не угрожает, Аня, я буду нежным.

И я поверила.

Так просто поверила ему и отдала всю себя. Медленно, дрожащими от волнения руками расстегнула его рубашку, провела ладонями по плечам и сбросила ее с него. Тимур ухватил меня за руку и подвел к кровати, медленно развернул спиной и вынудил сесть.

Пока Тимур раздевался, я внезапно вспомнила нашу первую ночь, то, как ласкала его ртом, как самозабвенно отдавалась тогда, будто на меня подействовал не только алкоголь, а что-то еще. Теперь-то я понимала, что именно на меня подействовало. Он. Именно он так на меня действовал. Рядом с ним я становилась дикой, женщиной, жаждущей только своего мужчину.

— Ты такая, — снова произнес он, и я потянулась вперед.

Обхватила руками его бедра, придвинулась ближе и подняла на Тимура взгляд. Его скулы были напряжены, из рта вырывались прерывистые вздохи. Это подстегнуло меня. Аккуратно провожу руками по его мощной груди, касаюсь пальцами прорисованных кубиков и ловлю прерывистые выдохи моего мужчины. Легонько касаюсь его бедер и случайно прижимаюсь костяшками к его члену, ловя судороги, которые проходятся по его телу вместе с этим робким моментом.

— Ты выбрала фиговый момент для игр, — рычит он и чуть надвигается, но я тут же выставляю руку, чтобы сделать это самой.

Чтобы удовлетворить моего мужчину самостоятельно.

— Убери руки, — прошу, когда он едва касается моих плеч. — Я хочу сама.

Он кивает и поспешно убирает ладони, опуская их вдоль по телу. Я же, сделав глубокий вдох, коснулась его плоти вначале рукой. Провела по основанию члена рукой, вырывая стон удовольствия из его губ, а после прикоснулась губами, нечаянно задевая головку зубами.

— Да, — резко говорит Тимур и выдыхает.

Краем взгляда замечаю, как сильно он сжимает руки в кулаки, чтобы не касаться меня, чтобы сдерживаться. Я понимаю это и делаю так, чтобы ему не приходилось сдерживаться, чтобы ему было приятно: ускоряю темп, легонько прикусываю, веду языком от основания его органа к головке.

— Охренеть, — слышу его ругательство, произнесенное на эмоциях, и понимаю, что все делаю правильно.

Так, что ему хорошо. Это ведь главное.

Вместе с тем, как я провожу языком по его члену, чувствую возбуждение и уверенное давление внизу живота. Я хочу его. Безумно хочу своего мужчину. Желаю почувствовать его толчки, кончить под ним, стонать и извиваться.

Тимур ухватывает меня за волосы и чуть дергает голову на себя. Его член ударяется о мое небо, и я тяну голову назад, но тут же возвращаюсь обратно. Дыхание мужа учащается, толчки становятся сильнее, его член каменеет настолько, что мне кажется, будто он высечен из камня. В последний момент Тимур отрывается от меня, опрокидывает мою голову назад и целует так, что я чувствую металлический привкус во рту. Видимо, он прикусил мою губу. Или я прикусила его.

Плевать, потому что в этот поцелуй я вкладываю всю свою страсть, все чувства и эмоции, что переполняют меня в этот момент. Тимур опрокидывает меня на кровать, одним движением разводит мои ноги в сторону и касается горячей влажной плоти. Трет клитор пальцами, размазывает влагу по складочкам и слегка входит в меня, но тут же возвращается к тугой чувствительной горошине.