— Благодарю.
— Прекрасно. Теперь пошли перекусим, а то я так голоден, что могу целого кабана слопать!
— Я закажу, чтоб зажарили, — флегматично кивнул Линнувиэль, поворачивая к гостинице. — Ты как любишь: с корочкой или без?
— С корочкой, конечно!
А Аззар неожиданно хмыкнул:
— Вот где орехи-то пригодятся… С мясом — самое то.
— Но-но! Орехи не трожь!
— Да не переживай: мы по пути еще мешок купим. У того торговца все равно много осталось.
— Да? — ненадолго задумалась Белка, любовно поглаживая драгоценный подарок. — Тогда ладно, половину пожертвую, но если на вторую будете заглядываться — укушу!
Господин Лапатис — дородный дворянин, уважаемый горожанин, почетный член городского собрания и по совместительству владелец «Золотой подковы» неприлично разинул рот при виде процессии, лихо ворвавшейся в ворота его родного заведения. Нет, раззолоченная в пух и прах гостиница за годы своего существования видела немало странностей. Посетители не раз и не два выказывали здесь пренебрежение, недовольство, высокомерие, а иногда и нешуточное раздражение, которое однажды вылилось в настоящий погром. Здесь побывало много именитых гостей. Сам король не побрезговал, когда посещал Стиллос три года назад, и этот факт принес господину Лапатису не просто славу удачливого дельца, но и неплохую финансовую помощь. Впрочем, далеко не в первый и не в последний раз.
За свою немаленькую, почти полувековую жизнь, он частенько встречался со светлыми, темными, с владетелями крупных земельных наделов, с высокородными господами и не менее высокородными дамами. Успел повидать свет и кое-чему научился за это время, поняв, что сильные мира сего за полновесную монету могут позволить себе быть и небрежными, и неряшливыми, и изрядно нетрезвыми. Могли надеть вчерашнее платье, обрызгаться соусом и не сразу изволить это заметить. Могли до смерти запороть неугодного слугу, вытребовать себе на ночь сразу нескольких смазливых служаночек. Наесться до благородной отрыжки или с великолепной небрежностью разбить в сердцах сервиз из безумно дорогого фарфора. Но никогда, ни при каких условиях, ни под каким градусом они не могли себе позволить одного — стать посмешищем в глазах простых смертных. Причем этому правилу неизменно следовали не только перворожденные, но и люди.
Однако сегодняшний день вдребезги разбил его представление о мире, потому что никогда прежде господину Лапатису не доводилось видеть столь вопиющего нарушения традиций. Он даже глаза протер для верности и пару раз моргнул, надеясь, что это просто бред, но пара темных эльфов, безропотно несущих на плечах по громадному мешку, шагающий след в след за ними громадный гаррканец и едущий верхом мальчишка могли вогнать в столбняк кого угодно. Причем не тем фактом, что эти личности появились во дворе элитного заведения, не тем, что перворожденные не побрезговали ролью простых носильщиков, и даже не тем обстоятельством, что наглая скотина то и дело издавала подозрительные звуки, сильно смахивающие на смешки. А тем, что дерзкий пацаненок, которого господин Лапаттис никогда прежде в жизни не видал, ехал вовсе не на спине хитро жмурящегося коня, а возлежал на тяжелых мешках, как заморский султан! Да-да, прямо на остроухих носильщиках, причем на обоих сразу! И с таким важным видом свесил ручки на уши одного из спутников, одновременно закручивая из них причудливую спираль, будто имел на это полное право!