«Был поднят вопрос, и не только в нашей стране, но в ряде европейских стран о том, точны ли записи таможенной статистики о передвижении драгоценных металлов, и, когда исследование было сделано, доверие к таким цифрам было ослаблено, а не усилено. Любое движение между Францией и Англией, например, должно быть записано в каждой стране, но такое сравнение показывает среднегодовое расхождение в пятьдесят миллионов франков для Франции и восемьдесят пять миллионов франков для Англии. Эти огромные расхождения никак не объясняются».
Достопочтенный Реджинальд МакКенна (Reginald McKenna) заявил, что:
«Исследование отношений между изменениями в золотом запасе и движением в уровнях цен показывает, что должно быть очевидным, но отнюдь не осознано, что золотой стандарт ни в каком смысле не автоматический в действии. Золотой стандарт может быть, и есть, управляемым и контролируемым в интересах небольшой группы международных трейдеров».
В августе 1929 года ФРС подняла ставку до шести процентов. Банк Англии в следующем месяце повысил ставку с пяти с половиной процентов до шести с половиной процентов. Д-р Фрайдей (Friday) в «Review of Reviews» за сентябрь 1929 года не смог найти никаких причин для действий Совета:
«Заявление Федеральной резервной системы от 7 августа 1929 года показывает, что признаков неадекватности требований на осень не существует. Золотых ресурсов значительно больше, чем в предыдущем году, и золото продолжает прибывать, вызывая финансовые затруднения Германии и Англии. Причины действия совета следует искать в другом месте. Общественности был дан лишь намёк, что “Эта проблема представила трудности из-за определённых специфических условий”. Все причины, которые гувернёр Янг указал для снижения учётной ставки в прошлом году, существуют сейчас. Увеличение ставки означает, что не только есть опасность привлечения золота из-за рубежа, но что импорт жёлтого металла налицо уже в течение последних четырёх месяцев. Чтобы сделать нечто, чтобы подчеркнуть это, следует принять ответственность за создание кредитной дефляции на всемирной арене».
Таким образом, мы находим, что Федеральная резервная система не только ответственна за Первую мировую войну, которая стала возможна благодаря способности США финансировать союзников, но его политика привела к всемирной депрессии 1929-31 гг. Гувернёр Адольф С. Миллер заявил на исследовании Сенатом Федеральной резервной системы в 1931 году, что:
«Если бы у нас не было Федеральной резервной системы, я не думаю, что мы изначально могли бы иметь такую плохую спекулятивную ситуацию».
Картер Гласс ответил: "Вы ясно дали понять, что Федеральная резервная система создала потрясающую кредитную экспансию этими операциями на открытом рынке».
Эммануэль Гольденвейзер сказал: «В 1928-29 гг. Федеральный совет гувернёров пытался сдержать быстрый рост займов на ценные бумаги и спекуляций на рынке. Преемственность этой политики сдерживания, однако, была прервана сокращением ставок осенью 1928 и летом 1929 года».
У обоих Дж. П. Моргана и Кун, Лёб Ко. был «предпочтительный список» людей, которым они рассылали заблаговременные извещения о прибыльных акциях. Людям из этого списка было разрешено приобретать эти акции по себестоимости, то есть, от 2 до 15 очков меньше за каждую акцию, чем они продавались остальным. Люди в этих списках были друзья-банкиры, видные промышленники, влиятельные политиканы города, национальные комитетчики республиканской и демократической партий и правители иностранных государств. Люди в этих списках были уведомлены о предстоящем крахе, и продали всё, кроме так называемых «акций с золотым обрезом»: General Motors, Dupont и т. д. Цены на эти акции также упали до рекордно низкого уровня, но они быстро оправились. То, как крупные банкиры работали в 1929 г., раскрывается в Newsweek от 30 мая 1936 года, когда назначенный Рузвельтом Ральф У. Моррисон (Ralph W. Morrison), подал в отставку из Федеральной резервной системы: