«Если оргии безудержной спекуляции разрешат распространяться, окончательный крах наверняка не только повлияет на самих спекулянтов, но и приведёт к общей депрессии с всей страны».
В течение трёх лет «безудержной спекуляции», г-н Варбург не счёл нужным делать какие-либо замечания о состоянии фондовой биржи. Дружественный орган, Нью-Йорк Таймс, не только отпустил на отчёт две колонки на страницах газеты, но в редакционном комментарии отметил мудрость и глубину замечания г-н Варбурга. Обеспокоенность г-на Варбурга была подлинной, потому что пузырь фондового рынка вздулся гораздо больше, чем было задумано, и банкиры опасались последствий, если люди поймут, что происходит. Когда этот отчёт в Нью-Йорк Таймс развязал внезапную волну продаж на бирже, банкиры бросились в панику, и было решено немного облегчить рынок. Соответственно, National City Bank Варбурга бросил двадцать пять миллионов долларов наличными на рынок онколь, и отсрочил день краха.
Откровение окончательного решения Федеральной резервной системы развязать кризис 1929 года появилось, на удивление, в Нью-Йорк Таймс. 20 апреля 1929 года «Таймс» громогласно объявил: «Тайное совещание Федерального консультативного совета в Вашингтоне. Резолюции были приняты советом и передаются совету гувернёров, но их держат в строгой тайне. Действия как совета гувернёров, так и консультативного совета были окружены атмосферой глубокой тайны. Были приложены все усилия, чтобы засекретить работу этой внеочередной сессии. Корреспондентам газет были даны уклончивые ответы».
Только совет «святая-святых» лондонской смычки знал, что на этом «тайном совещании» было решено опустить занавес на наибольший спекулятивный бум в американской истории. Знающие бросились продавать все спекулятивные акции и вкладывать свои деньги в государственные облигации. Те, кто не был посвящён в эту секретную информацию, а среди них были некоторые из самых богатых людей в Америке, продолжали держать свои спекулятивные акции и потеряли всё, что у них было.
В «FDR, My Exploited Father-in-Law» полковник Кертис Б. Далл (Curtis B. Dall), который был брокером на Уолл-стрит в то время, пишет о крахе: «На самом деле это была рассчитанная “стрижка” публики силами мировых денег, вызванная спланированной внезапной нехваткой онколь денег на денежном рынке Нью-Йорка»[90]. В один день Федеральная резервная система подняла учётную ставку до двадцати процентов. Не в состоянии платить такие проценты, единственной альтернативой спекулянтов было выпрыгнуть из окна.
Ставка нью-йоркского Федерального резервного банка, которая диктовала национальную процентную ставку, стала шесть процентов с 1 ноября 1929 года. После того как инвесторы были обанкрочены, она упала на один с половиной процента с 8 мая 1931 года. Конгрессмен Райт Патман в «A Primer On Money» говорит, что с 1929 по 1933 год денежная масса сократилась на восемь миллиардов долларов, в результате чего 11630 банков из общего числа 26401 в США обанкротились и закрыли свои двери.
Федеральная резервная система заранее (6 февраля 1929 года) предупредила акционеров федеральных резервных банков уйти с рынка, но она не удосужилась сказать что-нибудь для остальных людей. Никто не знал, что происходит, за исключением банкиров Уолл-Стрит, которые заправляли всем спектаклем. Передвижения золота были полностью ненадежны. Quarterly Journal of Economics отметил, что: