– В последнем фильме, – хмуро заметил Джек, – который я видел с его участием, главного героя убили из автомата. И никакого хеппи-энда не было. А вот баба – да, была. Красивая. Правда, я не помню, плакала ли она, когда его расстреляли.

– Кого расстреляли?

– Бельмондо, – ответил Джек, – это было шесть лет назад, в восемьдесят втором году. Если память мне не изменяет, фильм назывался «Профессионал». Там еще музыка такая… проникновенная.

– А что было потом? – спросил я.

– Потом? – переспросил он и пожал плечами. – Ничего. Через полгода я попал сюда, и мне было не до фильмов и музыки. Я и так был один.

– Долго?

– Полгода. Потом прибыла первая группа ученых. Четыре человека.

– Понятно. Значит, как Бельмондо, ты не хочешь?

– Иди ты в задницу, Поль!

– Уже ушел, – ухмыльнулся я, откладывая в сторону снаряженный магазин. – Кстати, давно хотел спросить: как ты решился войти в этот мир? Войти первым, причем зная, что обратно никогда не вернешься.

– Как? – Чамберс покосился на меня, ожидая увидеть на моем лице ухмылку. Нет, ее там не было – я спрашивал совершенно серьезно. Он немного помолчал. – Как тебе сказать…

– Как есть, так и скажи.

– Видишь ли, Поль… человека в мире держат несколько вещей. Одна из них – близкие тебе люди. Как ты знаешь, я рос без отца, и когда у меня появилась семья, очень дорожил этим. Это большое счастье, когда тебя ждут дома. Ты возвращаешься, а кто-то выбегает навстречу. Потому что искренне рад тебя видеть и жутко скучал, пока ты где-то бродил. Понимаешь?

Я молча кивнул.

– Вот, – он вздохнул, – а потом случается так, что приходит какая-то мразь и забирает у тебя семью. Однажды, когда мы засиделись в лаборатории над одним экспериментом, ко мне в дом забрались латиносы. Жена родом из Техаса, поэтому долго не думала. Достала пистолет и уложила на месте одного из них. Других не успела. Маленького сына они тоже убили. Выстрелили ему в голову…

– Что было потом?

– Ничего. Полиция, дознаватели… Мне так кажется, что их даже не искали. Полицейский сказал, что такое случается сплошь и рядом, поэтому вероятность раскрыть это дело крайне мала. Я в это не верил. Не хотел верить.

– Начал искать сам?

– Я не сыщик, Поль. Помог счастливый, если так можно сказать, случай. В общем, так получилось, что в латинском квартале на витрине ломбарда я увидел кольцо своей жены. Оно было сделано специально для нее, по моему эскизу, и второго такого кольца быть не могло.

– Ты их нашел?

– Да, – кивнул он, – нашел. Сначала одного, потом еще двоих. Хотел сдать полиции, но наше чертово законодательство – словно жалкий евнух! Меня не устраивало, чтобы убийца, застреливший мою жену и ребенка, вышел из тюрьмы спустя пять или шесть лет! В общем, я с ними разобрался сам. Они долго умирали, эти ублюдки. Когда все было закончено, я пришел к нам в лабораторию и все выложил своему университетскому другу. Садиться в тюрьму не хотелось. Мы посоветовались и решили форсировать разработку «ворот». Месяц скрывался на складе лаборатории. Это был очень длинный месяц. Сложно себя заставить работать, когда мыслями ты там, в прошлом. Оцениваешь, взвешиваешь, вспоминаешь… И вот, через тридцать два дня, я сделал первый шаг в этом мире.