– Убрать, говоришь… В какие игры ты играешь?

– Поль, если тебе этот так интересно, то я играю в эти игры всю жизнь. Но это дело… Оно больше личное, чем служебное.

– Извини, Виктор, но нам нужны подробности. Я не хочу подставлять наши шкуры под твои темные личные дела. Даже если эти дела проворачивает мой непосредственный начальник.

– Резонно…

– Итак?

– Итак, господа присяжные заседатели… – начал Виктор и запнулся.

Карим удивленно дернул бровью на эту реплику, но ничего не сказал.

– Итак… В этом доме живет один высокопоставленный сотрудник Ордена. Его работа не любит чужих глаз, и поэтому он часто ночует за пределами периметра. Это… это его конспиративная квартира.

– Дальше.

– Мне удалось выяснить… – Виктор вновь запнулся, несколько секунд молчал, потом поморщился и продолжил: – Что меня, а точнее, нас – подставили. Причем подставили в ситуации, где выживших не бывает по определению. Не хотел рассказывать, но вижу – придется. Если коротко и без особых подробностей, то этот чиновник дал неправильную наводку. И сделал это специально. Что доказано. Моя группа, которая работала в тех местах, погибла.

– И ты хочешь его убить, – сказал Карим. Не спросил, а именно подтвердил.

– Для начала – поговорить.

– А потом?

– Потом – да, убить.

– И если в этой, так сказать, благородной схватке ты погибнешь, – продолжил Карим и потянулся за сигаретой, – то нам уготована роль палачей. Убрать этого чиновника. Так?

– Именно так.

– Весело… – протянул Шайя и задумался.

– А почему не сделать проще? – спросил я. – Попроси Эндрю. Он прекрасный снайпер. Выстрел в голову – и все. И нам, если что-то пойдет не так, не надо будет бегать от Ордена. Причем бегать до скончания этого века. У такого преступления нет срока давности.

– Точнее – до первой пули, – уточнил Карим, – которую с превеликим удовольствием влепит любой патрульный. Потому что наши физиономии будут в первых строчках черного списка.

– Нет, такого не случится. Можешь не переживать. Обещаю. Во-первых, – мне надо с ним поговорить. Надо. Это не обсуждается. Во-вторых – убить должен я. Своими руками. Он подставил моих людей. Я такого не прощаю.

– Хорошо, – кивнул я, – мы это сделаем.

Вечером, когда уже смеркалось, а народ начал разбредаться по кабакам и барам, ко мне в комнату завалился Карим. Хмыкнул что-то невнятное про монастырские порядки на Базе и уселся напротив. Через двадцать минут приехал Виктор. Мы услышали шум мотора под окнами. Я отогнул жалюзи и посмотрел вниз. Да, это он. Не вылезая из машины, Виктор махнул рукой.

– Пошли, – бросил Кариму и взял с кровати автомат.

Мы выехали за ворота периметра, свернули налево и углубились в узкие улочки. Где-то через пятьсот метров мы остановились и свернули во двор. Дом был огорожен высоким забором. Здесь мы сменили машину. На какой-то грязный и раздолбанный пикап с тентом. За руль сел незнакомый нам мужчина. Еще несколько кругов по району – и мы подъехали к окраине поселка. Дома здесь строились не так кучно, как в центре.

Въехали во двор. Кто-то закрыл за нами ворота, и мы выбрались наружу. Водитель проводил нас внутрь дома и ушел.