Снова заперев их, я занялся делом. Сначала собрал всё холодное оружие с палубы, а также ружья и арбалеты с запасами болтов. Раз десять пришлось спускаться на борт баркаса, который я освободил от трупов. Осмотрел каждое тело, снимая всё ценное, но, кроме оружия, ничего ценного и не было, – и за борт. Оружие складировал частично в кормовой, частично в носовой каютах, чтобы баланс судна не нарушать. Хотя всё равно нарушу, мне ещё три пушки спускать. Кстати, пушек на борту оказалось больше, чем я думал, но те, что находились в носовых башнях, в жерло которых моя голова пролезет, видимо крепостные, брать я не собирался. Эти монстры своим весом мой баркас на дно пустят. И четыре матроса, которые закончили сбрасывать трупы своих товарищей за борт, по моему приказу, используя подручные материалы и тали, разобрав башни, сбросили эти пушки за борт. Таким образом, я избавился от лишнего груза и дал каракке дополнительное время продержаться на поверхности моря. Матросы работали с огоньком, тем более я обещал им жизнь. Обещание своё нарушать я не собирался, действительно не трону. Так вот, помимо пушек в арсенале корабля были ещё две кулеврины, причём не в ручном исполнении с прикладами, а в морском. То есть это были фактически небольшие пушечки, можно назвать их ручными, но именно их предполагалось использовать на море, там были штыри, и пушечки стреляли с борта. Для них были небольшие железные ядра размером с голубиное яйцо, вполне неплохое оружие, стреляют явно дальше обычных ружей, примерно на дальность моего штуцера, так что пригодятся. Вот только снаряды я брать не стал, кроме десятка получше, остальные мне не понравились качеством выделки.

Помимо кулеврин я забрал и картечницу из кормовой башни. Это была неплохая, хоть и короткоствольная пушка, но как картечница она привлекала меня больше. Эти три пушки матросы спустили на палубу моего баркаса, картечницу разместили на носовой палубе, кулеврины я убрал в кормовой кубрик, поглядывая, как держится на поверхности моря баркас, не появился ли дифферент. После пушек и двух бочонков пороха на борт спустили оба сундука из каюты судна. Кстати, судя по жадному блеску в глазах матросов, они знали, что внутри. Проведя опрос, я подтвердил свою догадку, сохранить тайну офицерам не удалось. Оказалось, каракка ходила в Англию, где представители короля меняли драгоценности, добытые на территории Испании, на слитки под монеты. Как раз при возвращении и произошла наша встреча. Вот о причинах нападения матросы ничего сказать не могли. Капитан приказал – выполняли, так что это осталось тайной.

Когда всё ценное, включая штурманский комплект местных карт, на удивление древние навигационные инструменты и два наличных массивных компаса – вот подзорных труб как не было, так и нет, – было перенесено на баркас, я сел на борту полузатопленного судна и, снаряжая барабаны, наблюдал, как четверо матросов приводят в порядок мой баркас. Трое перешивали парус из запасов каракки, причём не только основной, но и запасной шили, один менял такелаж и ремонтировал само судно.