…Так не бывает.

Нет, так бывает. Но очень давно с ним не было ничего подобного.

Почему-то Фуфа и Марочка никого не пускали за стол, что было на них совсем не похоже, но мужчины выпили понемногу у столика с закусками, и дядя Миша сказал, что он, пожалуй, и сейчас может покачать Макса на ноге, а Володя с Борей заспорили про медведей, когда у них начинается спячка. Потом они все вместе смотрели из кабинета в вольер, махали медведю и ещё немного выпили.

Когда в очередной раз позвонили в дверь, Фуфа, у которой руки были заняты подносом, отправила Макса открывать.

Он сбросил цепочку, распахнул дверь и… застыл. Немного побыл в застывшем состоянии, шевельнулся и оглянулся беспомощно.

У него за спиной в коридоре маячили взволнованные Марочка с полотенцем через плечо и Фуфа с подносом в руках.

— Приглашай, приглашай, — трагическим шёпотом просуфлировала Фуфа.

— Здравствуйте, — сказала Елизавета Хвостова. Щёки и глаза у неё горели. — Я делаю переводы. Вам не нужно ничего перевести?

— Здравствуйте, — сказал Макс.

— Проходите, пожалуйста, — не выдержала Марочка и заспешила к ним. — Мы заждались! Мальчик, что ты стоишь, как пень?! Лизочка, как вы добрались? Эти таксисты такие жулики!..

— Миша, — пробасила Фуфа в сторону столовой, — прими у меня поднос! У нас ещё гости!

Макс Шейнерман, прослуживший много лет в контрразведке, закалённый, тренированный, хладнокровный, хорошо обученный и уравновешенный, отступил в квартиру, зацепился за что-то и чуть не упал.

И спросил — в полном соответствии с плохой пьесой, которая сейчас разыгрывалась в коридоре старого дома на Зоологической:

— Откуда ты взялась?..

— Ах, она взялась из Тамбова, — захлопотала Марочка. — Мы с Фуфой взяли на себя смелость её пригласить, и Лизочка — умница! — не смогла нам отказать!..

— Она наверняка хочет кушать, — сказала Фуфа. — С дороги все ужасно хотят кушать! Мальчик, выйди из ступора, ты позоришь семью, человек первый раз в доме, что он о нас подумает?..

Елизавета вошла в прихожую и втащила за собой громадную корзину и букет.

— Здесь яблоки, — она показала на корзину. — Антоновка из нашего сада. А это георгины, самые последние.

— Бог мой! Антоновка! Миша! Скорее сюда! Она привезла антоновку! И георгины! Как ты тащила такую тяжесть, бедный ребёнок! Миша, антоновку нужно на стол! Мара, понесём корзину на кухню! Берись с той стороны!..

Тётки поволокли корзину и скрылись. Потом одна из них выглянула из-за угла, посмотрела и пропала.

— Меня просто пригласили, — объяснила Елизавета. — На обед и на несколько экскурсий. В музеи. Твоя тётя сказала, что её муж академик и дружит с директорами всех музеев.

— Откуда ты взялась?!

— Что ты так испугался?

Она прошла мимо него и стала деловито стаскивать кеды. Она была в длинной юбке и кедах — очень красиво.

Макс помотал головой отрицательно, а потом утвердительно.

— У вас здесь много народу?

Он опять помотал головой сначала так, а потом эдак.

Случившееся не помещалось у него в голове и в сердце. Он ничего не мог осознать.

— Лизочка, — проблеял он глупым голосом.

— А?

Она бросила кеды, подошла, обняла его и прижалась.