Вопрос его прописки снимается через пять минут, когда он появляется из средней подъездной двери.

Выйдя из неё, молниеносно отыскивает глазами свою машину и сужает их, когда видит меня. 

Осматриваю его всего, чувствуя возбуждение с привкусом злости.

На нём майка с глухим воротом и без рукавов! Спортивные шорты до середины бедра, на ногах сланцы. 

Впечатления от этого босяцкого комплекта на Орлове - неизгладимые. Настолько, что мне хочется его облизать. Вместе со всеми его бицепсами, трицепсами, здоровенными конечностями и выкрутасами. 

Резко осмотревшись по сторонам, трогается с места размашистым шагом.  С каменным лицом и блуждающим взглядом. То есть, глядя куда угодно, только не на меня.

Впиваюсь ногтями в ладони, складывая на груди руки.

Хмурю брови, изучая его небритое, просто мега заросшее лицо, растрепанные волосы, синеватые круги под глазами и возникшую откуда не возьмись складку между тёмных ровных бровей.

Чёрт. Я соскучилась по этому двуногому ослу. Дико! Мы всего два дня не виделись. Сколько я вообще без него выдержу? Его постоянное присутствие рядом вызвало такое привыкание, с которым я не хочу бороться. Это привыкание началось ещё полгода назад! Я уже пыталась с ним бороться, и ничего из этого не вышло. Потому что он сам не оставил мне выбора. А сейчас он выглядит так, будто не спал пару дней.

Какого чёрта?! 

Выглядит уставшим и понурым. И от этого в моё влюбленное сердце впрыскивает доза нежности и первобытной потребности позаботиться. Накормить, приласкать и, блин, ублажить! 

Я знаю, что он умеет уставать. И знаю, что его голове тоже нужен отдых. И я знаю, что в эти пять дней он занимается тем, что отдыхает. Отдыхает со мной и моей дочерью. И ему это нравится. Просто нравится, и всё. Если бы это было не так, его бы уже здесь не было. Его бы вообще здесь не было...

Остановившись рядом, заслоняет своим торсом всё вокруг. Окинув взглядом двор поверх моей головы, демонстративно опускается на корточки и с недовольным видом изучает заднее колесо своей машины, на котором остался смазанный след от моей ноги.

Бросает взгляд на мои стопы, всё также демонстративно сопоставляя информацию. С таким видом, будто моя нога всерьез могла чем-то повредить этому колесу!

- Во мне пятьдесят килограмм, - сообщаю, сдерживая себя от того, чтобы не двинуть ему промеж ног. 

Его спасает лишь то, что я очень дорожу тем, что у него там находится. Как и всем, из чего он состоит.  

- Я в курсе, - отвечает, стуча костяшкой пальца по колесному диску.

- Поговорим? - спрашиваю, глядя на его осунувшийся профиль.

- Валяй, - отряхивает руки, вставая.

Мои глаза ползут вверх вместе с ним. Положив руки на бёдра, терпеливо ждёт, глядя в моё лицо. Оглянувшись через плечо, оцениваю количество посторонних ушей вокруг нас. На первый взгляд все здесь заняты своими делами, и до нас никому нет дела. До нас никому нет дела, кроме нас самих, поэтому когда смотрю на него снова, тихо говорю:

- Если ты хочешь… фотографию, давай сделаем, но что-нибудь не такое… откровенное. И где не видно моего лица.

Его лицо напрягается. Глаза становятся стальными и жесткими.