Я последовала за Бобби Рэем через небольшую гостиную в его спальню, которую тоже окутывал мрак. Я подумала, что, может быть, увижу оружейную стойку, или висящий на стене дробовик, или еще хоть какие-то признаки его увлечения оружием, но ничего подобного не заметила.

Он тяжело уселся перед своим компьютером. Я окончательно оказалась не в своей тарелке, когда увидела заставку с обнаженной женщиной, на лице которой играла призывная улыбка. На тот случай, если у джентльменов недоставало воображения, она широко расставила ноги, а пышные груди похотливо сжимала в руках.

Ей нужно было выбежать сразу же, как только она увидела порнуху. Ее рассудок буквально молил об этом.

— Прости за эту штуку. Это подружка моя там, — сказал он явно в шутку, потом двинул мышкой, и картинка исчезла.

— Может, купишь ей кое-что из одежды? — ответила я, тоже пытаясь пошутить.

Он продолжал тыкать мышкой.

— Хорошо, что я сам все это барахло настроил. Все пишется на жесткий диск и хранится там в течение двух месяцев, а потом стирается. Так что любой деятель, который попытается тебе что-то подбросить, мигом попадет в Честную камеру[13], сечешь, о чем я?

Бобби Рэй развернул окошко программы, которое представляло собой разделенный на шесть секторов экран, показывавший вид снаружи из шести различный мест, и продолжил рассказывать. — Значит, есть две внутри, четыре снаружи и… Ага, вот этот съезд.

Он нацелил мышь на один из секторов наблюдения и щелкнул по нему, развернув на весь экран. Теперь я в реальном времени наблюдала за его задним двором; в кадр вверху попадала и часть подъезда к моему дому.

— Да, — сказал он. — Камера три. Погоди.

Он отключил прямую трансляцию и вскоре открыл папку, в которой должны были храниться архивные съемки.

В течение следующих двадцати минут мы потихоньку перематывали записи четверга, среды, а потом — вторника, дня, когда в офисе шерифа был назначен рейд. И все мотали, мотали назад.

Во вторник не произошло ничего подозрительного. Тем утром Бен, как обычно, отправлялся в школу, я — на работу. У меня слегка сперло в горле, когда я увидела свою машину. Это был один из последних моментов, когда Алекс был со мной рядом, прежде чем я высадила его у дома миссис Фернклифф. Как жаль, что я не удосужилась тогда искренне насладиться этим временем.

Бобби Рэй прокрутил запись еще дальше назад. Ночь понедельника прошла без происшествий. Бен вернулся из университета, а потом домой приехала и я со своей работы в «Даймонд Тракинг», мы просто два человеческих существа, выполняющие обыденные ритуалы.

Затем в 1:17 ночи понедельника перед моими глазами что-то вспыхнуло: какой-то светлый, быстрый, размытый кадр, никак не соответствующий вышеупомянутым ритуалам. Это был какой-то автомобиль. Но этот автомобиль не принадлежал нам.

— Постой, постой, притормози, — сказала я. — Назад можешь отмотать?

— Ага, погодь.

Бобби Рэй перебирал отснятый материал, пока не добрался до нужного места, а затем включил воспроизведение в обычном режиме. Та размытость оказалась фургоном с наклейкой на боку, катившимся по дороге рядом с моим домом.