Так уж случилось, что ей повезло его застать.

— Але, — сказал он.

— Привет, Джейсон, это Эми Кайе.

— И что как? — произнес он с присущим ему спокойствием. В отличие от Дэнсби, которого предстоящее переизбрание превратило в настоящего параноика, Пауэрсу уже дважды приходилось общаться с избирателями, а до этого его отцу — минимум шесть раз. И они всегда были на высоте.

— Я хотела узнать у вас про эту чертовщину на Деспер-Холлоу-роуд.

— А… Значит, теперь, когда Денди Дэнсби перестал возиться со своими камерами, наконец может начаться настоящее дело?

— Вроде того.

— И что бы вы хотели узнать? — поинтересовался Пауэрс.

— Откуда вам стали известны подробности?

— От К. И.

Конфиденциальный информатор. То, что в борьбе с наркотиками всегда было вроде винтовки для пехотинца.

— Он делает для вас контрольные закупки?

— Типа того.

— И вы платите ему?

— Ага. По сто баксов.

Не то чтобы все сказанное имело серьезное значение. Но дело должно было быть раскрыто. Защита, конечно, упорно сопротивлялась подобным сведениям, пытаясь выставить все так, словно обвинитель просто покупал себе улики. Такие аргументы особо не котировались. Впрочем, присяжным было все равно.

— И вы уже пользовались его услугами раньше?

— Ну да. Пару раз.

Это звучало уже лучше. Закон вполне доходчиво определяет разницу между уже проверенными конфиденциальными информаторами и теми, кто впервые предложил свою помощь. Те К. И., кто уже пользовался доверием, признавались надежными, и их имена не фигурировали в ордерах на обыск. Это была еще одна возможность пробить брешь в адвокатской защите: адвокаты, как правило, в первую очередь пытались упирать именно на правомерность оформления ордера.

— Кто исполнял тот ордер? — спросила Эми.

— Кемпе.

Еще одна удача. Лейтенант Питер «Скип» Кемпе имел репутацию одного из самых крутых детективов, которых только можно отыскать в офисе шерифа округа Огаста. Но, хотя он и обладал весомым авторитетом, полномочий по тому делу он не имел. Он прямо предоставил сведения, выглядевшие совершенно неопровержимо. Эми заботливо сберегла его показания по делу «Муки» Майерса и была почти уверена, что по окончании его речи как минимум четверо присяжных хотели зазвать его на ужин.

— А он чисто работает?

— Ага. Если я что-то в чем-то секу, то он сроду не прокалывался.

— Аарон сказал мне, что нашли полкило кокса.

Это пра…

— Пижон Дэнсби накручивает обороты? — сказал, смеясь, Пауэрс. — Да нет, все практически так и есть. Четыреста восемьдесят семь грамм. Почти такими же объемами ворочал «Муки» Майерс. Да и качество очень похоже.

То, что наркодилеры имели представление о качестве продаваемых «продуктов» не хуже, чем руководители PR-отделов на Мэдисон-авеню о своих товарах, нагляднее всего выражалось в том, что любой запрещенный в Америке наркотик носил свое фирменное название. Фишка была в том, что опытные наркоманы охотнее ловились на раскрученные и качественные бренды.

— Король-дракон, так?

— Угу.

— Так что, по-вашему, та женщина теперь вроде как действует вместо Майерса?

— Похоже на то. Мы нашли весы, упаковку и все такое, плюс список имен и телефонных номеров клиентов. Среди них полно тех, кто отоваривался у Муки. Они для нас уже почти как родные.