С близкими Ветрова необходимо познакомиться, постараться найти среди них людей, могущих помочь розыску преступника, но не допрашивать их в кабинете, где разговор всегда носит официальный характер.
Начал Лева с Евгения Шутина. Разговор у них не получился, Шутин занимался организацией похорон.
— Вы придете в себя, и мы встретимся, — сказал Лева, — а пока припомните, пожалуйста, с кем Ветров общался в последнее время. Вы знаете его приятелей, знакомых?..
Лева сразу позвонил Перовым, так как Шутин как бы невзначай, но явно умышленно обронил, что покойный был безнадежно влюблен в Ирину Перову.
Аллея начиналась сразу после Белорусского вокзала и, рассекая Ленинградский проспект, тянулась до Сокола.
Ирина легко ступала белыми туфельками по влажной земле, улыбаясь, смотрела на смыкающиеся впереди кроны деревьев, и ей казалось, что аллея ведет непосредственно в рай.
Прошел дождь, трава облегченно выпрямилась, деревья замерли, стараясь сохранить драгоценную влагу, сейчас, ночью, набраться сил для нового дня. Ведь к утру уплотнятся потоки машин, стремящихся стереть аллею до узкой осевой. Аллея днем вдыхала аромат выхлопных газов, съеживалась, терпела, чтобы ночью восстать заново и дарить запахи детства, отвечая добром на зло.
Все было как в кино.
Сегодня, нет, уже вчера, Ирина вышла замуж за самого красивого, самого сильного и мужественного, самого замечательного человека на земле.
Ирина, Олег, Павел Ветров и Евгений Шутин убежали со свадьбы, от гостей, которые продолжали, не замечая отсутствия молодоженов, веселиться в ресторане.
Ирина шла рядом с Павлом, чуть отстав — Олег с Евгением. Шли они быстро, почти бежали, но не потому, что торопились, спешить абсолютно некуда, просто целый день они были очень скованны.
Дворец бракосочетания, радостная, но изнурительная и показушная процедура, затем обед с Ириниными родителями, тетками и прочими родственниками. Вечером в ресторане свадьба, положенные тосты, речи, пахнущее и не умирающее «горько!» Они тянулись друг к другу губами, взглядом извиняясь и прощая, мечтая о воле и настоящем поцелуе. Наконец терпение кончилось, и они сбежали. Павел с Евгением прикрывали их отход, и теперь вчетвером они идут, летят по аллее.
Ирина в белом платье, сняв фату и размахивая ею, словно факелом или знаменем, шла все быстрее и быстрее. Павел поддерживал ее за локоть, когда надо было перепрыгнуть лужу, рассказывал что-то смешное, Ирина его не слышала. Машины слева и справа проносились, шаркая шинами, на мгновение высвечивая темную листву и белую фигуру Ирины. Она счастливо улыбалась и повторяла где-то услышанную фразу: «Не плыви по течению, не плыви против течения, а плыви туда, куда тебе нужно».
…Они встретились месяц назад на вечеринке, Первого мая. Разношерстная компания молодежи, никто из них не хотел отмечать праздник вместе, но к вечеру кто-то кому-то позвонил, кликнули друзей, собирались на еще не обжитой, холодной даче, прихватив из дома кто что мог. Настоящее веселье всегда возникает экспромтом. Среди музыки, шума и слегка пьяной болтовни крутилась любовь. Ирина пользовалась успехом: лукавая и женственная, она держалась с поклонниками ровно и снисходительно, уклоняясь и не уклоняясь от легких поцелуев, танцевала не уставая, переходя из рук в руки, словно эстафетная палочка, принадлежала всем и никому. В свои двадцать лет она уже умела остановить мужчину даже не взглядом, а лишь легким движением бровей, взмахом ресниц. Танцуя с Олегом — его она видела впервые, — Ирина была удивлена, что он не набычился, не стал заниматься гипнозом, не потянулся пьяными губами, а улыбнулся открыто и радостно, заговорщицки подмигнул.