Макс сказал, что Артём хочет, чтобы я уехала, не мешала ему разбираться с проблемами.

Я знаю, что так будет лучше, но хочу, чтобы это сказал Артём, а не его друг, именно поэтому я ослушалась и приехала.

— Зря ты пришла. Я же просил сидеть дома, — хмурится Артём, поджимая в тонкую линию пухлые губы.

Об его ледяной взгляд можно порезаться, и меня бросает в дрожь. Неужели не соскучился?

— То есть ты меня бросаешь? — слова даются сложно, ком встаёт в горле, так, что не сглотнуть. — Макс мне сказал…

Парень нервно проходится рукой по своим мокрым волосам, от чего капли попадают и на меня. Но он быстро избавляется от каких-либо эмоций, вновь примеряя строгую маску на лицо.

— Лиз, это временно. Тебе просто нужно уехать, — от уверенности в его тоне у меня подгибаются ноги, и я облокачиваюсь о стальную дверь, чтобы ощутить опору.

— Не понимаю, как это просто уехать? На сколько? — возмущаюсь с болью в голосе, чувствую, что могу сорваться и устроить скандал, так как понимаю, что он меня просто прогоняет. — Я не хочу тебя бросать, да и учебу никто не отменял.

Сейчас мне нет дела до учебы, о ней не могу даже думать, но я знаю, что должна привести весомые доводы для того, чтобы попробовать остаться.

— С учебой решить проще простого. Ты же хотела к родителям, вот и поедешь к ним. Отдохнёшь от всего, что произошло.

— Ты сказал, что мы вместе проедем, — припоминаю ему его слова. — Обманул?

Глупость говорю, но так не хочется его оставлять.

Боже, от чего же так тяжело на душе? Почему от одной мысли, что те люди вновь придут к нему, когда он будет один, меня бросает в холод.

Как я могу его оставить?

Не замечаю, как начинаю всхлипывать, плотину прорывает, вся боль, что скопилась на душе, выходит наружу.

Слышу, как он подходит, и чувствую, как его руки опускаются мне на спину и притягивают к себе. Цепляюсь за его спину, как за спасательный круг. Такой сильный, тёплый, родной.

— Маленькая, давай без истерик, хорошо? — гладит по волосам. — Я уже собрал тебе сумку, сегодня же поедем, купим билет на самолёт, и ты улетишь. Лучшее, что ты можешь сейчас сделать, это быть в безопасном месте.

— Поверить не могу, ты пропал на четыре дня и говоришь мне такое, — поднимаю на него глаза. — Я может не хочу никуда лететь без тебя! Переживаю за дурака. Ты уже вляпался, что может быть хуже?

По выражению его лица вижу, что он хочет сказать, что хуже есть куда. И я это понимаю, разум твердит одно, но мое сердце не желает с этим смириться.

— Я понимаю, но рисковать тобой не буду. Отец сможет огородить тебя от всего, а я нет, — говорит отчаянно, переходя на злость. — Какой я мужик, по-твоему, если ты один раз уже пострадала?

Он не прав. Я так не считаю. Ему просто не повезло. Когда я сделала свой выбор и решила быть с ним, то прекрасно представляла, что могут возникнут проблемы, так что отказываться или же в чем-то обвинять его не собираюсь.

— Ты ошибся, но мы все исправим, я верю в нас, и ты поверь.

Встаю на носочки, чтобы приблизить своё лицо к его, но даже так не достаю до подбородка, поэтому ему приходится наклониться, чтобы я смогла его поцеловать.