Том откашлялся.

– Значит, договорились. Я лично надеюсь, что мы сможем устоять, несмотря на иски миссис Перино, и тебя не признают виновным в халатности, особенно учитывая твой номер два в рейтинге, который мы можем выложить в качестве козыря…

– Никаких козырей! – прервал его Эрик. – Хватит уже козырять.

Пол хмыкнул.

– То есть вы хотите играть в открытую.

Эрик улыбнулся:

– Да. Как вы догадались?

– Я мог бы в вас влюбиться.

Эрик взглянул на Тома, улыбка быстро исчезла с его лица.

– Третье: нам нужно написать письмо в «Ю Эс Медикал Репорт» и сообщить им, что мы отказываемся от участия в рейтинге. Учитывая тот кошмар, который мы допустили, учитывая, что за нашей спиной творили с больными, мы просто не имеем права участвовать в этом рейтинге и претендовать на высокое место. Я не буду выступать перед камерами, не смогу улыбаться и говорить речи.

Майк задохнулся:

– Эрик, ты серьезно?!

Том нахмурился:

– Эрик, не торопись, подумай хорошенько.

Брэд уставился на Эрика, словно тот был чокнутым.

– Ты не можешь говорить это всерьез. Ты… просто тебе слишком многое пришлось пережить за последнюю неделю. Ты в ужасном стрессе. Мы приносим свои извинения за ту роль, которую, возможно, сыграли в этом, ведь мы ни на секунду не поверили этой девице…

– Стоп. – Эрик покачал головой. – Кристин – жертва. Она такая же жертва Сэма, как и Рене Бевильакуа. И я не собираюсь разыгрывать карту со вторым местом в рейтинге. И надеюсь, вы откажетесь от участия в нем до того, как правда выйдет наружу, и нам удастся избежать публичного скандала. – Эрик помолчал, размышляя. – А в следующем году – я обещаю, мы сделаем этот рейтинг. И мы не будем номером два, мы будем первыми.

Том и Брэд переглянулись, а Майк демонстративно замолчал.

Вмешался Пол:

– Ну все, Эрик, я уже – уже влюблен.

Эрик проигнорировал его.

– И последнее. – Он отвернулся от Майка в сторону Тома и Брэда. – Я требую отдельного независимого расследования с привлечением следователей со стороны относительно Морриса Брекслера и его деятельности в Комиссии по лекарственным средствам. Мы все слышали сплетни о нем, что он получает откаты от фармацевтических фирм, продвигая определенные лекарства, в частности «Ростатин». Мне не нужно объяснять вам, что в нашей работе существует опасность коррупции, когда лекарства, отклоненные Управлением, тем не менее проходят испытания в отдельных больницах, и это именуется «бесплатными образцами». Я больше не намерен закрывать глаза на свои подозрения. И хочу, чтобы с этим что-то сделали. В то же время я на собственной шкуре испытал, что такое быть несправедливо обвиненным. Если Моррис действительно получает откаты и пользуется своим служебным положением, мы должны остановить и наказать его. Если же нет – мы должны снять с него все подозрения.

Брэд, Том и Майк, казалось, лишились дара речи.

– Так что? – холодно спросил Эрик.

Том ответил:

– Мы… ты просишь слишком много.

– Типа «такие уж времена», ты это имеешь в виду?

– Ну… мы рассмотрим этот вопрос.

– Либо вы рассмотрите его в ближайшее время, либо этим займется пресса. – Эрик лукаво взглянул на Пола, а потом снова перевел взгляд на Брэда, Тома и Майка: – Вы знаете, что Гарри Трумэн никогда не говорил: «Отправьте их в ад»? Он сказал: «Я никогда не говорил «отправьте их в ад», я сказал им правду, а они подумали, что это и есть ад». Так что, ребята, осторожнее. А теперь я иду домой.