– Вы больную не знаете? – уточнил врач, делая даме укол.

– Нет, – ответила я, – но через пару минут я назову вам ее имя. А если мы пригласим сюда девушку, которая осталась в коридоре, то получим информацию сразу.

Никита вышел и вернулся в сопровождении блондинки. А врач тем временем вытаскивал из-под одежды больной думки в гобеленовых наволочках, приговаривая:

– Детектив не ошибся, когда говорил, что тело на ощупь как подушка.

Потом доктор взял салфетку, начал протирать лицо незнакомки, и та застонала.

Я посмотрела на лже-Фомину.

– Кто она?

Блондинка заплакала.

– Только не врите, – предостерег ее Кит.

У меня звякнул телефон, прилетело СМС от Димона.

– Морозова Галина Владимировна, студентка первого курса театрального колледжа, актерское отделение, – прочитала я, – одна загадка больше не представляет интереса. Ну-ка, улыбнитесь! Отлично. Сейчас выясним и личность ведуньи Хионии.

– Намазали ее толстым слоем, – констатировал Никита, – но Димон умеет под гримом истинное лицо увидеть.

Больная открыла глаза.

– Где я?

Кит помахал рукой:

– Привет, Галя.

– Привет, – машинально ответила та. – Ой, а вы кто?

– Полиция, – всхлипнула «Фомина».

– Это она все придумала! – мигом сдала подругу Галина. – И… и… вы видели? Ее! На кухне!

– Кого? – спросил доктор.

– Где кухня? – поинтересовался детектив.

– Там пара шкафчиков, чайник, столик и две табуретки, – перечислила блондинка, – больше ничего. Сейчас дверь открою.

Девица двинулась в сторону узкой створки.

– Нет, нет, – закричала Галя, – не трогай! Нет!

– Хватит истерить, – завопила в ответ лгунья, – из-за твоей тупости мы в неприятность влипли. Какого черта ты вышла и в обморок свалилась?!

– Не открывай, – заплакала Галя.

– Да пошла ты на!..– огрызнулась «колдунья», распахнула дверь, замерла, потом, завизжав, бросилась к Никите и повисла у него на шее.

– Эй, эй, – сказал детектив, похлопывая блондинку по спине, – сам знаю, что прекрасен до отключки. Все женщины при виде меня теряют разум. Успокойтесь.

Я тем временем заглянула в небольшую комнату. А там неожиданно обнаружилась женщина. Верхняя часть ее тела лежала на столешнице, а все, что ниже пояса, висело в воздухе. Носки грязных кроссовок едва не касались пола, на котором валялись пустая коробка из-под ассорти и рассыпанные конфеты.

– Доктор, – позвала я, – посмотрите.

Врач заглянул в кухню.

– Эге! Вера! Давай чемодан.

Медсестра, все время молча наблюдавшая за происходящим, выполнила его приказ.

– Она жива? – спросила я.

Доктор ответил не сразу:

– Да. Вера, звони Алексею. Увозим. Молодой человек, помогите больную уложить на пол. В таком положении, как сейчас, ей нельзя оставаться. Раз-два!

Незнакомка оказалась на полу.

– Вот она, Фомина, – пробормотала я.

– Вера, давай, – велел врач, показывая на прозрачный пакет с жидкостью.

Медсестра, по-прежнему не произнося ни слова, поставила Фоминой капельницу.

– Что с ней? – спросил Никита, держа в объятиях «Хионию», которая тряслась мелкой дрожью.

– Возможно, инфаркт, – протянул врач, – мне ее сердцебиение не нравится. Мы обычная «Скорая», не кардиологическая. Как ее зовут?