– Левушка, ты чего? – всполошилась Мария.

– Машенька, я столько всего пережил за это время, столько дров наломал! И все из-за нервов. Они у меня совсем ни к черту, – признался он.

– Ничего, валерьянки попьешь, и все пройдет.

– Я тебе что, кот? – возмутился он.

– Хорошо, тогда пустырник, – внесла она компромиссное решение, и он ей не возразил.

А утром Гуров достал из шкатулки Машино обручальное кольцо и надел ей на палец.

– Пожалуйста, никогда его больше не снимай.

А вот его кольцо, которое он ни разу не надевал, оказалось ему мало.

– Ничего, в обед схожу, его растянут, и буду носить, – пообещал он.

И действительно, после обеда появился на работе с кольцом. Крячко и бровью не повел, но взял первые попавшиеся бумаги, чтобы якобы отксерокопировать, и пошел к Орлову.

– Они помирились, – торжественно произнес он. – Гуров теперь с кольцом ходит!

– Слава тебе, господи! – размашисто перекрестился атеист Орлов. – Но! Учти, Стас! – и показал ему кулак. – Чтобы имя Марии всуе, то есть при Леве, не упоминалось!

– Я себе не враг! Степан Леве наглядный урок преподал, а он ученик способный!

А вот мирить Гурова со Степаном и Ликой пришлось Попову. Они с женой вернулись из Новоленска ближе к весне, оба поправившиеся, поздоровевшие, от онкологии Алексея Юрьевича и следа не осталось – вот что значит народная китайская медицина, которая иногда бывает гораздо эффективнее современной! Конечно, никто ему ничего не собирался говорить, но разве можно что-то скрыть от старого разведчика? Ему пришлось нелегко: вопреки кажущейся легкости, характер у Лики был титановый, да и Степан ей в этом мало чем уступал. Но Попов добился своего, и нормальные отношения понемногу начали восстанавливаться. До прежней дружбы еще, конечно, очень далеко, но первые шаги уже сделаны. А как известно, даже самая длинная дорога начинается именно с них.