Папиха Гхош

Вскоре после рождения брата четырехлетняя Сати стала упрашивать родителей оставить ее одну с новорожденным. Сперва они не соглашались, опасаясь, что она ревнует и может причинить ребенку вред. Однако Сати не выказывала признаков ревности. Она нежно обращалась с малышом, и ее просьбы оставить их наедине становились все настойчивей. Родители решили уступить.

В восторге Сати вошла в детскую комнату и закрыла дверь, но она чуть-чуть приоткрылась – достаточно, чтобы подсмотреть и подслушать. Родители увидели, как маленькая Сати подошла к братику, склонилась над ним и тихо сказала:

– Малыш, расскажи мне, какой он – Бог. Я начинаю забывать.

Не плоть и кровь, но сердце делает нас отцами и сыновьями.

Фридрих Шиллер, драматург и военный врач

Я поклялся, что никогда не буду играть в гольф. Игра эта – прямая противоположность всему, с чем я связан. У меня много хороших качеств, но терпение – не из них. Меня привлекает скорость – быстрые катера, быстрые машины, быстрый результат. За три десятилетия, что я помогаю людям повысить качество их жизни, мой посыл остается одним и тем же: вы можете измениться за одно сердцебиение. Как? Вы можете изменить историю. Изменив истории, которые вы рассказываете сами себе, вы поменяете смысл того, что с вами происходит.

Я рассказывал себе про гольф, что он – медленный и скучный. Но мои мальчики начали играть в него, а я хотел принимать участие в их жизни. Поэтому я взялся за гольф, хотя ненавидел его. Но потом я подумал: «Зачем тратить время, если не можешь получить удовольствие от игры?»

Я сфокусировался на том, что мне нравилось в этом спорте. Поля для гольфа расположены в красивейших уголках мира. Один приятель заметил, что я могу играть по своим правилам – только на лучших, самых живописных лунках. Вскоре я подумал: «Слушайте, а это не такой плохой вид спорта!»

Способность изменить свое отношение, «взять и переделать» свою историю – это и есть настоящий ключ к счастью. За что я признателен жизни, так это за мою прекрасную жену Сэйдж. Она приносит мне столько радости, сколько все остальные вместе взятые. И единственные люди, которых я люблю так же, как свою жену, – это мои дети и мои тесть и теща. Мои отец и мать умерли, поэтому родители Сэйдж стали мне матерью и отцом.

Когда я научился играть в гольф, я решил рассказать об этом папе. Всю жизнь он занимался заготовками древесины, и у него просто не было времени на равлечения наподобие гольфа. Но я взял его на игру, и вскоре он ее полюбил.

Однажды он сказал мне: «Тони, давай сыграем в гольф!» Он назвал поле для гольфа, которое находилось в двух-трех часах езды, и это было не лучшее поле. Рано утром мне надо было успеть на самолет до Лондона, но я видел, как ему хочется поиграть, а я любил его так сильно, что не мог подвести. И я согласился.

Поле оказалось в еще худшем состоянии, чем я предполагал. Когда мы собирались делать первый удар, три оленя выскочили из леса и остановились прямо перед нами. Они рассматривали нас, а мы их. Потом так же неожиданно олени скрылись, а мы пошли дальше.