– Алло, – сказала она.
Она услышала писк автоматически включившейся записи, затем:
– Фрэнк Смит на месте?
Она сразу узнала голос. Ошибки быть не могло.
– Боюсь, его сейчас нет, но он скоро придет. Могу я что-нибудь ему передать?
Она надеялась, что ее голос не дрожал так же, как ее сердце. На том конце повисло молчание, затем очень тихо раздалось:
– Элис, это ты?
– Ричард, – ответила она.
– Как ты, Элис?
– Хорошо... А ты?
Это казалось безумием – проводить время, вежливо беседуя с человеком, который в прошлом был любимым мужчиной, а теперь стал убийцей. Но она не знала, что еще сказать, а вежливости ее учили с детства.
– Скажи Фрэнку Смиту, что я с ним свяжусь. Хорошо?
– Ричард, подожди минуту. Не вешай трубку. Пожалуйста...
– Элис, если ты пытаешься отследить звонок, то это напрасно. Для этого требуется больше времени, чем ты думаешь. И гораздо больше, чем я собираюсь говорить.
– Ричард, клянусь, я не пытаюсь ничего отследить. Я бы не смогла, даже если бы хотела. Я одна в кабинете.
– Хорошо, у тебя есть двадцать секунд.
– Ричард, я не стала бы обманывать тебя. Правда.
– Что ты хотела сказать?
– Я... ну, я... хочу поговорить с тобой.
– О чем?
– Подожди, дай мне минуту. Я имею в виду, не торопи меня, я так не могу...
На линии повисло молчание.
– Ну?
– Я не знаю. Я просто хочу поговорить. Разве ты не понимаешь?
– Элис, – его голос был почти нежным, – я не могу позволить себе рисковать.
Послышались короткие гудки. Она сидела, уставившись на телефон, пытаясь успокоить прыгающее сердце, делая глубокие вдохи и считая до четырех, прежде чем выдыхать. Это было откуда-то из йоги или тай-цзи, или чего-то подобного. Она где-то про это вычитала. Подразумевалось, что это должно успокаивать. Но кажется, это не слишком помогало.
Она вспомнила о записывающем устройстве. Все разговоры по внешней линии автоматически записывались, если только магнитофон не был выключен вручную.
Она перемотала пленку. Это тоже не помогло.
Вошел Фрэнк Смит в сопровождении начальника Департамента и министра, уже абсолютно проснувшегося и пребывающего в приподнятом настроении после удачно завершенной встречи с Нжала, для успеха которой он не сделал ровным счетом ничего, разве что на ней присутствовал.
Элис рассказала им о звонке Эббота.
– Чего он хотел? – спросил Смит.
– Поговорить с вами.
– О чем?
– Он не сказал. Но объяснил, что еще с вами свяжется.
– Странно, – сказал начальник Департамента. – Вы ожидали чего-то подобного?
– Нет, – ответил Смит, – кроме того, что от него всегда можно ждать только неожиданного.
– Как звучал его голос? – спросил министр. – Необычно? Неуравновешенно?
– Мне показалось, что его голос звучал абсолютно нормально. Но это вы можете и сами оценить, разговор записан на пленку.
Она еще раз перемотала запись.
– Вы были очень взволнованы, – заметил министр.
– Я нервничала. Я пыталась продолжать разговор, надеясь, что кто-нибудь войдет и я смогу дать понять, что нужно отследить звонок.
Она повернулась к начальнику Департамента.
– Я прошу прощения, но я не могла ничего придумать.
– Вы также звучали очень дружелюбно, – продолжал настаивать министр.