– Я буду чуть позже. После двух, – наконец выдавила она из себя и отключилась.

Повисла пауза.

– И что это значит? – спросила она у Забродова.

– Это значит, – сказал Забродов, – что стреляли не его люди. И что у него действительно моя книга. Я надеюсь, вы поможете ее мне вернуть?

Паршина совсем стушевалась. Получалось, она, сама того не зная, подставила Герасимова и выдала Забродову их с Герасимовым тайну. И Герасимов, с которым они, заимев компромат на Паршина, решили пожениться, теперь ни за что ее не простит.

Но разбираться в этой проблеме сейчас никак не получалось.

Машина на всей скорости подъехала к обнесенному колючей проволокой участку, у ворот которого стояли вооруженные спецназовцы. Забродов подошел к ним, чтобы спросить, прибыл ли уже полковник Мещеряков, но тот сам спешил к воротам.

– Забродов, давай. Скорее! Я сяду к тебе в машину, и поехали туда, к самолету, – озабоченно сказал он.

– Что-то идет не по плану? – поинтересовался Забродов, почувствовав в голосе полковника какую-то неуверенность.

– Не знаю, вроде все так, – пожал плечами Мещеряков, – но мы вскрыли пару коробок. Там детали от мясорубок. Не будешь же все вскрывать! Этот немец, господин Крафт, грозится подать на нас в суд.

И тут опять подала голос Елена.

– Я знаю, – сказала она. – На коробках, где детали от оружия, есть метка, едва заметная, но я ее узнаю. Я помогала распаковывать такой груз.

Забродов помог Елене выйти из машины, и она действительно очень быстро обнаружила несколько коробок с деталями явно не для мясорубок.

Крафт, который прохаживался по полю, был в неистовстве, но на него уже надевали наручники.

Неожиданно к самолету на всей скорости подкатил байк. Как только мотоциклист снял шлем, Забродов узнал Михаила. Он покачал головой и сказал:

– Я опоздал?

– Да нет, вовремя, – кивнул Мещеряков.

– Мне сообщили, что вы досматриваете груз, но о специальных метках на коробках знал только я, – растерянно проговорил он.

– Значит, не только вы, – удовлетворенно сказал Мещеряков.

– Хорошо, я доложу своему начальству, что это была совместная информация. И в прессе прозвучит, что канал переброски оружия был перекрыт благодаря усилиям европейских и российских спецслужб.

– Нет, благодаря усилиям российских и европейских спецслужб, – поправил его Мещеряков и, с благодарностью взглянув на Забродова, добавил: – И еще благодаря некоторым бойцам невидимого фронта.

– А как же Паршин? – спросил Забродов.

– Его ведут мои люди, – с гордостью ответил Михаил.

– Ну, если они его ведут так, как ваши информаторы разыскивали детей, то у нас есть шанс его упустить.

Паршина, очевидно, из простого женского или журналистского любопытства тоже вылезла из машины, чем вызвала немалое удивление у господина Крафта, которого в наручниках вели к специальной машине.

– О майн гот! – воскликнул он. – Она жива! Меня же уверяли, что ее застрелили!

– Ну вот… – сказал Забродов, с сочувствием взглянув на Паршину, которая прижимала перебинтованную руку к груди. Кровь сочилась из раны и расползалась на ее новом платье внушительным пятном.

– И кто это был? – спросила она.