– Саша, быстрее! – закричала Дина. – У этой гестаповки очень сильные руки. Хорошо, что удалось ее столкнуть сюда.
Александр рванулся к Дине, но она быстро проговорила:
– Нет, я ее удержу. Возьми… это лежит ребенок. И срочно звони в полицию.
Александр поднял постанывающий сверток в грязной тряпке, первым делом набрал Кольцова:
– Сережа, пиши адрес. Подними сюда всех, кого можешь. И полицию, и бандитов, да хоть всю тюрьму… Тут такое… Главное, быстро.
В это время Светлана истошно завопила:
– Толя! Бегом сюда! Они на меня напали!
По дорожке к ним медленно, не очень уверенно шел крупный мужик в камуфляже. Александр полез в карман за электрошокером – это единственное, что он носил для самообороны. Ребенка прижал левой рукой к груди. Но мужик, рассмотрев сцену, быстро побежал к воротам. Раздался звук включенного мотора. Сбежал подельник. Александр снял свой шелковый шарф и сказал:
– Дина, возьми ты ребенка. Я свяжу этой руки. Сильные, говоришь?
Он опрокинул Светлану на спину и скрутил ее руки. Повернулся к Дине:
– Боже, Дина, у тебя такие глаза… Что там?
– У меня в глазах ад. Там концлагерь. Дети прикручены к деревянным нарам. Одна девочка привязана к столбу. Она мертвая, Саша. И эта малышка… Я вытащила у нее изо рта кляп. Ротик разорван.
Александр в несколько прыжков преодолел расстояние до сарая за курятником. Щеколда от двери валялась на земле. Дина ее сорвала! То, что он увидел… Он вернулся.
– Дина, неси ребенка в дом. Ему же холодно. Он мокрый, он может простудиться. Сделай что-нибудь. Заверни, дай теплой воды. Там две девочки, пусть ждут. Сюда едут.
Когда Дина побежала к дому, Александр поднял Светлану. Он впервые в жизни бил женщину по лицу. Так сильно и жестоко, как никогда не ударил бы в драке мужчину.
Глава 16
С утра Слава и Василий Кондратьев были на кладбище, где Алексей Чибиряк хоронил сестру. Кроме него и рабочих, над вырытой могилой стояла еще только одна, очень старая женщина. Она плакала и гладила руки Раисы в открытом еще гробу. Все закончилось быстро. Слава пожал руку Алексею, сказал слова соболезнования. Василий подошел к старухе:
– Лидия Петровна, давайте я вас отвезу.
Женщина взглянула на него благодарно:
– Ой, спасибо. Мне трудно добираться, правда. Вы, наверное, знакомый Алексея?
– Ну да. Меня зовут Василий.
Алексей пошел в контору оформлять документы на памятник. Слава шел медленно, чтобы не обгонять Василия, который поддерживал под руку Лидию Петровну. Под ноги сползала скользкая грязь: так выглядит весна на кладбищах. На бедных кладбищах.
– Понимаешь, Васечка, – продолжала плакать Лидия Петровна. – Я их обоих в эти вот ладони приняла. Двойня, ночь, выходной. Один врач, одна сестра. Они помогали матери, а я руки ковшиком внизу держала, чтобы ребенок не выскользнул… Такие удачные дети получились. Я как-то сразу запала. И мать вроде была нормальная. И вдруг заведующая говорит, что она написала отказ и ушла… Вот с тех пор, наверное, и плачу. Что я могла? Уже тогда был пенсионный возраст, родственников нет… Пока они были в роддоме, смотрела, чтобы кормили вовремя. Просилась посидеть рядом. Давали поносить. А потом повезли по детским домам да приютам. Спасибо, что не разлучили. Сначала дом малютки, потом дошкольный детский дом, потом школьный… Они молодцы такие были. Алеша честно и храбро служил, ордена есть. Рая бралась за любую работу. Свои домишки сумели купить. Я, конечно, помогала всем, чем могла. И вдруг… Что ж это за изверг такой, Вася, с Раечкой это сделал? Раечку не узнать… Ты не слышал?