Они сидели близко друг к другу, и господин Поллундер, ведя свой рассказ, держал руку Карла в своей. Карл хотел побольше услышать о фройляйн Кларе, словно долгая поездка испытывала его терпение и рассказ помогал ему быстрее добраться до места, чем в действительности. Хотя он никогда еще не ездил по вечерним улицам Нью-Йорка, а по тротуарам и проезжей части, каждую секунду меняя направление, вихрем метался шум, вызванный словно бы и не людьми, но сверхъестественными силами, внимание Карла, пока он старался понять буквально каждое слово собеседника, было приковано к темному жилету и темной часовой цепочке господина Поллундера. С улиц, где публика из огромной и нескрываемой боязни опоздать в театры доводила скорость торопливых шагов и экипажей до пределов возможного, они мало-помалу выехали в предместья, где конные полицейские снова и снова направляли их автомобиль в боковые улицы, так как улицы покрупнее были заняты демонстрацией бастующих рабочих-металлистов и движение экипажей допускалось в самых ограниченных пределах только на перекрестках. Когда автомобиль из темных, гулких переулков выбрался на одну из таких просторных больших улиц, оказалось, что, насколько хватал глаз, тротуары переполняла медленно движущаяся толпа, чье пение было слаженным и единодушным. На свободной мостовой тут и там виднелись замершие на лошадях полицейские, знаменосцы, поднятые над улицей лозунги, вожак рабочих в окружении помощников, вагон трамвая, который не успел вовремя уехать и стоял теперь пустой и неосвещенный, тогда как водитель и кондуктор отсиживались на площадке. Группки любопытствующих теснились поодаль от демонстрантов и не уходили, хотя подлинный смысл событий оставался для них неясен. Карл же беспечно откинулся на руку полуобнявшего его Поллундера; уверенность, что скоро он станет желанным гостем в освещенном, окруженном стенами и охраняемом собаками загородном доме, доставляла ему неизъяснимое удовольствие, и хотя из-за подступавшей сонливости он понимал господина Поллундера не без ошибок и вообще через пятое на десятое, но время от времени он собирался с силами и протирал глаза, чтобы выяснить, заметил ли рассказчик его состояние, так как стремился избежать этого любой ценой.

– Ну вот мы и приехали, – сказал господин Поллундер как раз в тот миг, когда Карл опять задремал. Автомобиль стоял перед загородным домом, который, как принято у нью-йоркских финансовых воротил, был больше и выше, чем необходимо одной-единственной семье. Освещена была только нижняя часть дома, поэтому высоту его нельзя было установить. На переднем плане шумели каштаны, между ними – решетка ворот была открыта – коротенькая дорожка вела к дому. Выходя из автомобиля, порядочно уставший Карл мысленно отметил, что поездка продолжалась довольно долго. В тени каштановой аллеи он услышал рядом девичий голос:

– Наконец-то господин Якоб приехал.

– Меня зовут Россман, – откликнулся Карл и пожал протянутую ему руку девушки, силуэт которой он теперь различал.