– Посмотри, – дергает он галстук сильнее, проводя пальцами другой руки от груди до живота. Все ниже. Еще ниже. Туда, где черный пушок скрывает основательно повлажневшую щель. Еще немного и начнет течь по ногам, так сильно я возбуждена и взбудоражена происходящим.
– На что? – только и хриплю я. – Посмотри, какая ты охуенная, Оль. Посмотри на бёдра, между которыми я так люблю зарываться языком.
Господи…
– Посмотри на талию, которую я почти обхватываю пальцами, – и правда. – Посмотри на эти чертовы коленки. Я ненавидел коленки у женщин. Вечно кажется, что они похожи на сморщенные лица, но у тебя они чертовски сексуальные, и я обожаю их раздвигать. Ты же знаешь?
Ну это я знаю.
Обычно он демонстрировал любовь к моему телу. Буквально выбивал из него дух – ежедневно. Но сегодня он заговорил. Каждое слово попадает точно в цель, потому что мне так хочется ему нравиться, для него я хочу быть совершенством.
Хочу, чтобы он смотрел только на меня. Вот так, как сейчас смотрит. Словно душу себе забрать хочет в вечное пользование.
– А теперь посмотри на эти сиськи, – грубо сжимает он их, протягивает сквозь пальцы, стискивает соски. – Они идеально ложатся в мою ладонь…
Он щёлкает сначала по одной, затем – по другой. Ладонью. До сладкого стона.
Дергаюсь в его руках, но он снова стягивает на моей шее галстук, прогнув тело сильнее.
Вторая рука скрывается за моей спиной, и я с замиранием сердца слушаю, как звякает пряжка ремня, как шуршат штаны, как скользит молния. Он даже не снимает их. Это ведь должно возмутить, но меня настолько заводит эта контрастная картинка в зеркале, что нервы натягиваются до предела.
В голову бьет похоть, словно хмель. Я как безумная, сама наклоняюсь вперед, чуть оттопыривая зад. Трусь кошкой о стоящий колом член.
Сама одной рукой лезу между ног и раскрываю влажные складки, словно демонстрируя, насколько готова прямо сейчас ему отдаться. А я готова. До безумия хочется ощутить его огромный член в себе, ощутить, как он меня растягивает. Но Игнат продолжает мучать меня.
Игнат, оставляя мою шею в покое, садится на корточки и перехватывает инициативу, самостоятельно раскатывая влагу по складкам, задевая клитор, пока я снова и снова глотаю обильную слюну, пока смотрю на его маятник между ног, который очень скоро ворвется в меня и снесет остатки разума.
Быстрее бы…
– Ноги шире, чуть присядь. Вот так, – господи, теперь видно то, как он раскрыл мою щелку, теперь я вижу в зеркале ее. Розовую и влажную, словно пион, покрытый росой.
Наблюдаю за каплей смазки, что стекает по его пальцам. Чувствую, как ее аромат смешивается с его чисто мужским, терпким запахом.
– Посмотри, какая ты, Оль. Посмотри, как течешь, хотя я еще ничего не сделал.
Сделал, ты уже так много сделал. Ты меня свободной сделал.
– Вижу, – сиплю в ответ, задыхаясь, губы пересохшие облизывая.
Игнат одной рукой накрывает свой член, сдвигая крайнюю плоть, а потом вдруг поднимается резко, порывисто. Но толком не выпрямляя коленей, целится членом ровно в мою раскрытую пальцами щель. И конечно попадает в самое яблочко, как самый меткий лучник.