– Боишься? – шипит мне в лоб, касаясь его губами, я не выдерживаю и пальцами сгребаю его рубашку, даже не знаю, как без него теперь дышать. А с его приступами я справлюсь, наверное.

– Наверное, да, но и уйти уже не смогу.

– Да кто ж тебя отпустит теперь. Просто, если что, прячься.

– Посмотрим, – неопределенно говорю я. Страшно, потому что я не знаю, куда его приступы могут зайти, чем это кончится для меня. Наверное, просто не стоит его злить. А это не сложно. – Значит, тебе нужен секс, чтобы справляться с этими приступами?

– Регулярный, – кивает он, прижимает меня к себе и вдруг за задницу берет.

– Устроили тут! – слышу скрипучий голос и пытаюсь вырваться, но Игнат просто поднимает меня и несет к машине, как пушинку.

– Игнат, пусти, смотрят же.

– Похуй. Пусть завидуют.

Я обнимаю его за шею, чтобы не упасть, и утыкаюсь носом в тугое, обтянутое рубашкой плечо. Он так пахнет, просто потрясно. Слюна во рту собирается, а я пытаюсь понять, зачем вообще хотела эти дебильные проверки. Самой ведь хочется с ним быть. Наверное, рано или поздно я ему надоем, но зато у меня будет, что вспомнить, вот этот момент, когда он меня несет мимо завистливых взглядов, а я кайфую, предвкушая, что ждет нас дома.

Больше я не заговаривала с Игнатом, просто держала его руку, пока он рулил своей большой машиной. И делал это всегда так ловко, сжимая пальцы вокруг руля, что приходилось сжимать бедра, между которыми намечалась катастрофа. Я пыталась отворачиваться, скрывать это, но Игнат как зверь втянул воздух.

– Блять, Оль, ну сколько можно?

– Да я ничего не сделала!

– Ты течешь, этого, блять, достаточно, чтобы свести меня с ума, – он вдруг резко сворачивает в карман и тормозит, выключая фары. Я вздрагиваю, когда он оставляет включенной только приборную панель, от которой его лицо разрезает острая линия, делая его опасным как никогда.

– Ты хотел доехать до клуба, – сглатываю я, но понимаю, что сейчас говорить бесполезно и сама, сама рукой нахожу рычаг и ложусь в кресле, чуть раздвигая ноги. Может и лучше, что мы сделаем это сейчас, чтобы в клуб Игнат вернулся спокойным. Трусы насквозь мокрые, даже, кажется, брюки промокли.

– Что мне делать, – смотрю на его лицо, на крепко сжатые зубы.

– Разденься, Оль. Полностью.

Я закрываю глаза, вспоминая, как однажды Игнат чуть не взял меня в машине, и тогда я порола какую-то чушь про дезинфекцию.

– На меня смотри, – шипит он, вжимая пальцы в мое плечо, и вдруг наклоняется к уху, словно нас кто-то может услышать. – Кстати, машину я продезинфицировал, так что считай, что теперь ты первая, кого здесь трахну.

– Я хочу быть последней, – совершенно неожиданно из меня вылетает. Непослушные пальцы расстёгивают рубашку, пуговица за пуговицей.

– Тебе придется это доказать.

– Я докажу, – тянусь к его лицу, а он шумно воздух втягивает, закрывает глаза лишь на мгновение, а когда открывает, я вижу лишь тьму, которая действует на меня совершено неожиданно. Я впиваюсь в его плечо ногтями и отвечаю на грубый, звериный поцелуй.

За какие-то считанные мгновения мы остаемся совершенно обнаженными. В машине работает кондер. Прохлада хлещет мою кожу извне, а похоть сжигает меня изнутри. Игнат сверху, трется об мой живот своей дубиной, пугает до дрожи, но тут же вылизывает страх языком. Целует, целует, не дает даже мыслить рационально. Мое тело вжато в кожаное сидение, его руки по обе стороны от моей головы, упираются в подголовник, напряженные до предела. А самое главное, я буквально тону в его запахе, в тактильном наслаждении. Каждый участок тела, кажется, занят мурашками, предвкушением, которое, словно алкоголь, с каждым шагом пьянит сильнее.