– У вас богатое воображение, коллега, но на вашем месте я бы поосторожнее был с этими эзотерическими практиками, – произнес Литвин.

– А кость где добыть, в правилах говорится? – невинно поинтересовался Следопыт.

– Не каждый может такое выдержать, – продолжал Айрон, не обращая на них внимания, – когда мир повернется к тебе гневной стороной, и вместо благодати ты во всем будешь видеть лишь ужас и скорбь. Великую мать сущего не зря изображают с саблями и черепами в руках – это ее другая ипостась.

У всех, кроме Литвина, на лицах читалось недоумение.

– Демоны – это его любимая тема, – снова нагнулся Крот к уху Искры, так, что пушистые волосы девушки защекотали его щеку. – Когда он заводится, его уже не собьешь.

Искра чуть слышно фыркнула.

Айрон повернулся к ним – глаза его покраснели. Полуседые волосы растрепались.

– Зря смеетесь. Особенно ты, девочка. Ты ведь почти ничего еще не видела в жизни. Случилось ли тебе уже убить своего первого мутанта?

Искра, вздрогнув, покачала головой, сразу перестав улыбаться.

– Тогда я дам тебе совет. Не знаю, послушаешь ты меня или нет, но говорят, раньше наши предки, убив зверя, просили у него прощения. И еще просили, чтоб он стал их покровителем. Когда ты убьешь своего первого мутанта, сделай так – хуже не будет, это древняя мудрость.

Девушка, побледнев, кивнула.

– А теперь я расскажу тебе сказку про Деда Мороза, – продолжал Айрон, на которого, видно, напало неудержимое желание поговорить.

– Так, этому больше не наливать, – сказал Следопыт.

– Жила-была бедная девочка, такая же, как ты… – не обращая внимания на ехидную реплику своего недруга, произнес Айрон. – Злая мачеха, вторая жена ее отца, надумала сжить ее со свету и велела старику посреди зимы отвезти свою дочь в лесную избушку, чтоб она там замерзла. Плакал старик, конечно, но куда деваться, – тут сталкер икнул и продолжал: – Но туда очень кстати заглянул Дед Мороз. Обходил свои владения, а тут глядь – девчонка. И спросил он: «Тепло ли тебе, красная девица?» – а та уже посинела вся, но храбро отвечает: «Все отлично, дедушка, очень вашим гостеприимством довольна». Деду понравилось такое обхождение, и он подарил ей теплую шубку и еще много всего. Так что не унывай, будь умницей – тогда будет и на твоей улице праздник, – сделал Медный неожиданный вывод.

Крот случайно оглянулся – и его поразило, как переменился в лице Следопыт, слушая Айрона. «Что это с ним? – подумал ганзеец. – Он смотрит на Медного так, точно убить готов, точно тот выболтал какую-то страшную тайну, а не мелет чушь спьяну. Что такого страшного в простой детской сказке?»

– А почему девица была синяя, а Дед Мороз называл ее красной? – спросила Искра.

– «Красная» раньше означало «красивая», – пояснил Медный.

– То есть, получается, что Красная Линия – это красивая линия? – сделала вывод девушка.

– Почему бы и нет? – сказал Федор, – очень красивые станции, особенно в центре, я там бывал.

Следопыт поглядел на него с подозрением, но простодушное лицо парня его успокоило, и он промолчал.

Потом явно захмелевший Литвин начал читать стихи поэта, чье фото висело у коменданта в кабинете. Крот из всего этого понял, что поэт, признанный символом станции и нравственным ориентиром, любил женщин, не дурак был выпить и даже самокритично сознавался, что он – хулиган. Впрочем, животных поэт любил тоже – Кроту понравилось, как сочувственно и с пониманием он писал про собак.