— Мы заморожены — но с нами происходит что-то необычное. Что-то такое, чего не бывает в нормальной полужизни. Мне кажется, что идет схватка двух сил: одна пытается нас уничтожить, другая — спасти. Ты сотрудничаешь со второй, хотя не знаешь, что она собой представляет. Человек это, или дух, или… не знаю, что. Именно от нее ты получил «Убик».

— Да.

— Так что никто из нас не знает до сих пор, с чем мы имеем дело. Кто на нас охотится и кто нас спасает. Ни ты, который там, ни мы, которые здесь… Разве что Пат?

— Думаю, да, — сказал Рансайтер. — Враг — это она.

— Это правдоподобно… но не более того. — Похоже, что мы еще не встречались лицом к лицу ни с нашим врагом, ни с нашим другом, подумал Джо. Но встреча произойдет, и скоро мы будем знать все…

— Скажи мне, ты абсолютно уверен, что ты — единственный человек, переживший взрыв? — спросил он Рансайтера.

— Я уже говорил: Зэу Вирт…

— Из наших. Зэу Вирт в тот момент с нами не было. А, например, Пат Конли?

— У Пат Конли размозжена грудная клетка. Смерть наступила от шока и коллапса обоих легких. Кроме того, множество разрывов внутренних органов, в частности кишечника. Переломы костей ног. В физическом смысле она находится в четырех футах от тебя. Ее тело, конечно.

— А остальные? Они все здесь же?

— Все, кроме Сэмми Мэндо. У него необратимые повреждения мозга, он в коме, из которой его никогда не выведут. Он стал растением. Ни личности, ни сознания, ничего.

— Поэтому, естественно, ты его не упомянул…

— Упомянул же.

— Когда я спросил… — Джо задумался. — Где он? В Цюрихе?

— В Цюрихе. В больнице Карла Юнга. В четверти мили отсюда.

— Найми телепата, — сказал Джо. — Или используй Эшвуда. Пусть взглянут на его подсознание. — Мальчишка. Недоразвитый и глупый. Жестокая, непредсказуемая, причудливая личность. Похоже, что это то самое… Да, это объяснило бы все — все эти обрывания крыльев и приставления их заново. С возвращением сил после смертного изнеможения…

— Я это уже сделал, — вдохнул Рансайтер. — Сразу же… Не обнаружено ничего. Ни малейшего следа высшей нервной деятельности. Мне очень жаль, Джо… — он покачал своей массивной головой, явно разделяя разочарование Джо.

— Мы поговорим еще, попозже, — сказал Рансайтер, снимая наушники. Он отложил в сторону всю коммуникационную аппаратуру и тяжело поднялся со стула. Постоял, разглядывая неподвижное тело Джо Чипа, лежащее в заиндевевшем пластиковом гробу. Вытянувшийся и молчаливый Джо… таким он никогда не был, но именно таким ему придется оставаться до скончания времен…

— Вы меня вызывали, сэр? — Герберт Шэнхайт фон Фогельзанг оказался рядом. Он был похож на средневекового льстеца. — Соединить мистера Чипа с остальными? Вы уже закончили, сэр, не так ли?

— Закончил.

— И?..

— Все получилось. Я поговорил с ним. — Он взял сигарету, первую за много часов. Долгие и безуспешные попытки связаться с Джо вымотали его до предела. — Где-нибудь есть автомат с амфетамином?

— В холле, пожалуйста — фон Фогельзанг предупредительно показал направление. — Прошу вас…

Рансайтер вышел из зала свиданий и подошел к автомату. Бросил монетку, установил уровень дозы, и маленькая знакомая капсула скользнула в лоток. Проглотив ее, он сразу почувствовал прилив сил. И тут же вспомнил, что через два часа у него должна состояться встреча с Лином Ниггельманом. Я просто не успею составить официальный рапорт, подумал он, надо позвонить и договориться о переносе встречи…