— Ничего. Разве что на Чарли это не похоже.

— Думаешь, он предложил помощь не искренне?

— Да просто странно, вот и все.

Варм остановился, чтобы почесать ноги: кожа совсем потемнела, пошла волдырями. Он едва не сдирал ее до мяса, в такую ярость приводил его зуд. Вот незадача: химия озолотила его и в то же время причиняет такую боль и расстройство. В конце концов Варм принялся шлепать ладонями по ногам и тем, похоже, унял раздражение. Оправляя штанины, он спросил:

— Ты ведь не думаешь, что Чарли убьет старину Морриса?

— Не знаю. Надеюсь, что нет.

Я помог Варму встать, и мы пошли дальше.

— Признаюсь, очень необычно разговаривать о таких вещах.

Варм покачал головой.

— Подобные мысли лучше высказывать. Тем более наши вам ясны. Что мы с Моррисом можем поделать? Наши жизни в ваших руках, однако мы, конечно, предпочли бы задержаться на этом свете.

— Умеешь же ты набирать людей, Варм.

— Да уж, компания пестрая, — мрачно ответил он. — Городской пижон и двое убийц.

Я расхохотался, и Варм спросил, что тут смешного.

— У тебя руки и ноги пурпурные, Чарли гуляет с Моррисом, в костре дымятся три трупа, а у подножия холма гниет мой издохший конь.

Варм проникся моим романтическим взглядом и посмотрел на меня с улыбкой.

— Да ты поэт, Эли. — Потом спросил разрешения задать личный вопрос и, получив согласие, поинтересовался вот чем: — Я уже разговаривал на эту тему с Моррисом и теперь хочу узнать, как же случилось, что ты стал работать на Командора.

Я ответил:

— Долгая история, но главная беда в том, что мой братец с ранних лет привык к жестокости. Благодаря нашему папочке, дурному человеку. Стоило кому-нибудь оскорбить Чарли, и простой дракой на кулаках или даже на ножах не заканчивалось. Чарли доводил дело до конца, и бой завершался смертью обидчика. А уж если ты убил человека, за него обязательно придет отомстить либо друг, либо отец, либо брат… И все повторится. Порой Чарли оказывался один против нескольких противников, и тогда в драку ввязывался я. Характер у меня для мальчика был очень горячий, и я вскипал от ярости, когда кто-то чинил вред моему старшему брату — тогда еще Чарли относился ко мне с любовью и защищал. Его дурная слава росла, и вместе с ней число противников. Постепенно до людей стало доходить, что, бросая вызов одному из братьев Систерс, они вызывали на бой сразу двух. Мы открыли в себе способность и жажду убивать. Себе на горе, я думаю, но так вышло, что о нас прознал Командор и пригласил работать на него. Поначалу требовалось действовать только кулаками: выбивать долги и всякое такое. Позже Командор приблизил нас к себе, повысив жалованье, и вот уже тогда стал поручать убийства. — Варм слушал до того внимательно и с такой серьезной миной, что я невольно рассмеялся. — По твоему лицу я вижу, как ты относишься к моему ремеслу, Варм. Не осуждаю, более того, Чарли я уже предупредил: это мое последнее дело.

Варм резко остановился и посмотрел на меня потерянным, испуганным взглядом. Я спросил, в чем дело, и он ответил:

— Полагаю, последним ты называешь дело, которое вы с братом провернули до этого? Вы ведь не собираетесь довести до конца нынешнее задание Командора?