Костя провожает Мийку не только взглядом. Ждет, пока та наденет свое модное пальто. Выходит вместе с ней из дома и идет до ворот.

Я смотрю на них. Больше, конечно, на него. Пытаюсь стать ясновидящей и понять, что у него в голове? Хотя понимаю, ждать в принципе недолго. Сейчас он вернется и что–то мне скажет.

Правда, начинает он немного не с той темы.

– Твоя сестра, конечно, типичная подружка Агаты.

Я хмурюсь. Костя проходит к кухне и тоже морщится.

– Прости. Это не оскорбление. Но они действительно все похожи. Почему мне и показалось странным…

– Что?

А мне показалось, он скажет что–то важное для меня.

– Да нет, ерунда.

Не очень верю. Но не пытать же его.

– Извини. Мия не сказала заранее, что придет.

– Пустяки, – Костя отмахивается от моего чувства вины как от мошки, – я и сам могу завалить без предупреждения к близким. Аверин бы не дал соврать.

Вроде это фамилия его лучшего друга.

– Но Мия – не такая уж прям твоя подруга, – в моем голосе звучит странная надежда.

– Она – твоя сестра.

Мм, вот что он имел в виду. Костя спокойно убирает чашки из–под кофе в посудомойку. Я еложу на месте.

– Я не пригласила бы никого к тебе в дом.

Костя резко разворачивается. Так прямо смотрит в глаза, что я сейчас покраснею.

– Хм, да? Думаешь, твоя сестра мне польстила? Ну, насчет вкуса в интерьере. Не очень, да?

Ух, в его глазах веселые огни. Я смеюсь с облегчением.

– Я говорю совсем не про это! – протестую.

Его взгляд вдруг так же резко становится грустным. Я не готова к этому. Моя улыбка застывает на лице, даже становится немного больно. А тело как будто попало из тепла под осенний дождь.

– Понимаю, о чем ты, – как будто между прочим сообщает он.

И продолжает хозяйничать у кухни! Как старательная мать семейства трет губкой барный стол.

– Понимаешь что? – не выдерживаю и поднимаюсь на ноги. Иду ближе к парню.

Тот убирает, наконец, предмет для уборки. Но начинает мыть руки.

– Что тебе неудобно было пригласить сестру в мой дом.

Догадливый!

– Конечно, ведь я сама тут на…

Птичьих правах, как любит говорить мой папа. Но в разговоре с Костей это прозвучит грубо. И как упрек что ли. А мне совсем не в чем его упрекать.

– Лин, давай что–то решим.

Уф!

– Решать тебе.

Я могла бы топать ногами, требовать ещё один тест. Но мне кажется, так будет только хуже. Он вполне может быть снова отрицательным. По какой–то странной причине… Мой собеседник прокашливается.

– Нет, нам нужно договориться.

Костя почему–то не считает себя хозяином положения. И по виду даже нервничает.

– Хорошо, давай, – говорю как можно спокойнее.

Козырев подходит к барной стойке. Теперь мы друг напротив друга по разным сторонам.

– Вам, – он смотрит на меня, потом за мою спину в сторону прихожей и лестницы, – с Лёвой некуда идти. Есть приюты, какие–то фонды… Но кто даст гарантии, что мы найдем хороший? Вдруг с вами случится что–то… В общем, живите пока здесь.

– Сколько? – задаю первый пришедший в голову вопрос.

Он оказывается явно тяжелым для Константина. Его кадык дергается. Мужчина жмет плечами.

– Давай не будем ставить сроки. Давайте просто жить.

Все это время после теста я чувствовала себя ужасно. Но я держалась. Из–за Лёвки, или же это просто был шок. Я сейчас ощущаю, как задрожали мои губы. Еще немного, и разрыдаюсь навзрыд. Не хотелось бы…