Женщина вручила ему ключ.

– Уверена, что в коттедже вы найдете все, что вам может понадобиться, – сказала она и глянула на часы. – Уже почти восемь вечера. Кухня закрывается в девять часов, поэтому вам, вероятно, лучше заселиться побыстрее.

– Благодарю вас, – ответил Логан.

Она улыбнулась и удалилась обратно по тропе. Оценив весомость ключа, Логан поднялся на крыльцо, открыл входную дверь и зашел в дом. Щелкнув выключателем при входе, он включил свет и быстро оценил обстановку: дощатый пол с широкими половицами, старинные ковры, современный рабочий столик с вращающимся креслом, встроенные книжные стенки и шкафы из красного дерева, огромный камин из природного камня и отдельно – винтовая лестница, поднимающаяся в спальню. За открытой дверью в дальней стене комнаты он заметил кухню, оборудованную плитой, микроволновкой и винным холодильником. Угождая художественному вкусу, обстановка, однако, весьма функционально сочетала в себе старину и современность.

Оглядываясь вокруг, Логан издал медленный удовлетворенный вздох.

– Знаешь, Кит, – сказал он, обращаясь к жене, – по-моему, это именно то, что нужно. И я предоставлен самому себе на целых шесть недель. Если я не смогу закончить мой опус здесь, то, полагаю, уже никогда его не закончу.

Затем, оставив свет включенным, он покинул коттедж, чтобы забрать багаж.

Спустя двадцать минут Логан вновь вышел из коттеджа и направился обратно по тропе с путеводными огоньками, освещавшими лесную дорожку, словно сказочные фонарики. Выйдя на широкую центральную лужайку, он приблизился к главному зданию и помедлил, восхищаясь красотой его конструкции. Оптимистическое чувство, посетившее его во время осмотра бунгало, только усилилось.

Пансионат «Облачные воды» облюбовали люди творческих профессий. Расположенный в самом сердце Адирондакского национального парка, этот пансионат в любое время предоставлял приют нескольким дюжинам художников, писателей и ученых, которые приезжали сюда на один или пару месяцев, намереваясь поработать над своими индивидуальными творческими проектами: будь то живопись, литература, наука или музыка. Каждому заезжавшему сюда творцу предоставлялся отдельный номер в главном здании или – в случае музыкантов и художников – отдельные коттеджи, разбросанные по лесистой территории. Народ приезжал сюда не развлекаться, а работать, и жизнь в «Облачных водах» подчинялась правилам, способствующим творческому рабочему настрою. Здесь не предусматривалось время коктейлей, никакой организованной деятельности, за исключением редких вечерних лекций и показов некоммерческих фильмов по субботним вечерам. Гости в индивидуальные коттеджи допускались только по приглашению. Ланчи постояльцам подавались индивидуально в номера или коттеджи, а завтраки и ужины устраивали в столовой главного корпуса.

Поднявшись на крыльцо и войдя в здание, Логан заметил нескольких творцов, они приглушенно беседовали, бродя по этому грандиозному вестибюлю группами по два или три человека. Потолок поддерживали пары мощных изогнутых балок, поднимавшихся от противоположных стен и соединявшихся наверху, так что Логану представилось, будто он попал внутрь бортовых шпангоутов перевернутого корабля. Пространства между этими балками украшала удивительно затейливая резьба в виде переплетенных оленьих рогов. На стенах внушительно смотрелись головы медведей, оленей и лосей, очевидно, развешенные там много десятилетий тому назад, а между ними поблескивали блюда с призовыми рыбными уловами, старые фотографии этого парка и пейзажи художников Школы реки Гудзон.