— Да уж, — буркнул Чад.

— А ты, я вижу, так ничего и не добился, — заметил Спенсер, поднимая и пригубливая бокал. — Ну и дурак же ты, приятель!

— Дурак не дурак, а повалялся в сене с ее сестрой, — угрюмо возразил Чад. — Такого женщины не прощают.

— Когда это ты стал знатоком женского пола? — ехидно осведомился его недруг. — Пока не попробуешь, не узнаешь, а если дуться на весь свет, останешься с носом. Поверь, я знаю женщин.

— Не потому ли твоя жена симулирует головную боль, стоит тебе подойти к постели?

Спенсер расхохотался. Чад скрипнул зубами — ему никогда не удавалось всерьез задеть его. Принесли заказ, и очень кстати, потому что руки уже сжимались в кулаки.

Поразительно, однако. Чтобы этот хвастун так долго хранил загадочный вид.., у него что-то на уме. Что-то, что его ужасно забавляет. Наверняка имеет отношение к нему.., или нет? В любом случае это раздражает — когда тебе паршиво, а другому весело.

Вдоволь повеселившись, Спенсер удивил Чада, вдавшись в объяснения:

— Ты попал пальцем в небо, приятель. Аманда симулирует головную боль не для того, чтобы избегать меня, а чтобы заманить! Надеется, что ее вид в неглиже заставит меня улечься в постель.

— Просто тебе нравится так думать.

— Не веришь — не надо, мне-то что? Аманда — женщина пылкая. Ее хлебом не корми, только займись с ней любовью.

— Ты ее ублажаешь, потому она тебя и терпит?

— Терпит? — Спенсер не удержался от смешка. — Это слово далеко не отражает сути того, что она ко мне чувствует.

— Ненависть?

— Не суди по тому, как работает ее хлесткий язычок. Она и в самом деле частенько злится, потому что не получает всего, что требует. Я вовсе не намерен баловать ее, как раньше папаша. Но дело даже не в этом. Капелька сварливости женщину не портит, только придает ей шарма.

— Кто это сказал? Что-то не припомню. Может, ты один на всем свете так и думаешь. А впрочем, каждому свое.

— Вот именно. Кстати, больше всего Аманду раздражает то, что мне нравится в ней все худшее. Но что я могу поделать? В жизни не встречал такой испорченной девчонки! Ее выходки заводят получше любого кокетства.

— Я бы повесился!

— Ни минуты не сомневаюсь. Но я — не ты, и моя благодарность за это безгранична.

— Сукин ты сын! — в сердцах высказался Чад. — Ты мечтал на ней жениться с самого начала! А возражал только для потехи!

— Я рад, что до тебя наконец дошло.

— Ты ей об этом уже сказал? Или приберегаешь для торжественного случая?

— Не сказал и не скажу. — Спенсер передернул плечами. — Говорят тебе, я не намерен ее баловать. Не дурак.

— Это с какой стороны посмотреть, — буркнул Чад, но исключительно по старой привычке.

Спенсер пропустил его замечание мимо ушей.

— Это была бы роковая ошибка. Да и ни к чему оно, полное попустительство. В сущности, Аманде и самой от него мало радости. Стервой надо родиться, чтобы находить в этом подлинный вкус. Она учится быть просто взбалмошной девчонкой — понемногу, с трудом, но учится. Только то и сладко, чего приходится добиваться, а что само валится в руки, у того всегда кислый привкус. — Спенсер удовлетворенно вздохнул. — Не знал я, до чего это приятно — воспитывать.