Если вернуться на восемь поколений назад, все белые американцы окажутся европейцами. Мы с ними похожи, и пусть мы не все американцы, но наши проблемы – это их проблемы, и наоборот.
10 час. 25 мин
В то утро мы стояли на вершине здания Всемирного центра, и я был центром мироздания.
Я был прав, когда сказал Джерри и Дэвиду, что мы в воображаемом луна-парке: сегодня по Граунд Зеро гиды водят туристов. Теперь это достопримечательность, как статуя Свободы, до которой мы так и не доедем. В районе Старого порта можно взять билеты на WTC Site; их дают бесплатно. Над пустой эспланадой нависает деревянная эстрада; чтобы подняться на нее, надо отстоять длинную очередь. Гид поторапливает зевак. Но здесь не на что смотреть: необъятный цементный пустырь, автостоянка без машин, самая большая могила в мире. Иногда ночь краснеет, думая об этом; здания вокруг не хотят сверкать. И темнота согревает нас. Река фиолетово-синяя, сверху она очень красива.
Мы стали достопримечательностью для туристов; видите, дети? теперь люди приходят посмотреть на нас.
10 час. 26 мин
В «Ноче» (это новый ресторан, открытый на Таймс-Сквер Дэвидом Эмилом, владельцем «Windows on the World») я пристаю к одному из прежних служащих «Окон в мир».
– Я французский писатель, я работаю над романом о вашем старом ресторане.
– Почему?
– Потому что моя бабушка была американка, ее звали Грейс Картью-Йорстоун и я не был на ее похоронах. Я был в Швейцарии с братом и отцом, когда нам сообщили о ее смерти. Мне больше хотелось кататься на лыжах, погода стояла прекрасная, отец сильно поссорился с братом, и мы не поехали в По.
– I'm sorry sir but I don't understand what you're talking about.[137]
– Я ее плохо знал. Ее имя было Грейс, как у Грейс Келли, но мы звали ее Бабулей. Она была из южан, из старой буржуазии. Под конец жизни она была похожа на Мистера Магу. Видите мой торчащий подбородок? Он у меня от нее.
– Listen, I've got work to do. And I don't understand French. You're bothering me, Mister![138]
– Ее предком был Джон Адамс, второй президент Соединенных Штатов. У меня есть кузены в Далласе, Хербены. Я их не видел двадцать пять лет. Они сказали мне, что я еще и потомок знаменитого траппера, Дэниела Буна.
– So what?[139]
– We do not hate you.[140] Мы вас боимся, потому что вы в мире главные. Но мы с вами одной крови. Франция помогла вашей стране родиться на свет. Потом вы нас освободили. А мой кузен погиб в вашем ресторане 11 сентября 2001 года, с двумя сыновьями.
Не знаю, что меня дернуло так соврать. Я хотел его разжалобить. Трус всегда мифоман. Картью Йорстоун – это фамилия моей бабушки. Убери «у» и получишь Картью Йорстона, вымышленного персонажа.
– Excuse me but I'm so sick and tired of Nine-Eleven…[141]
– He сердитесь, я ухожу, я не хочу вам надоедать. Один последний вопрос: вы знаете песню Дайонн Уорвик?
– Of course.[142]
И вот мы, два жителя планеты Земля, напеваем «The windows of the world are covered with rain»;[143] поначалу мы чувствуем себя полными идиотами, смущаемся, клиенты думают, что мы перебрали, мы поем негромко, а потом идет припев и мы начинаем орать как свиньи, как босяки, как братья.