Кабаков осторожно высунул голову из-за укрытия, изучая обстановку. Действовать необходимо очень быстро. Он не рассчитывал на эффективность газовой атаки, понимая, что Фазиль скорее покончит с собой, чем сдастся. Полагаться можно только на внезапность и быстроту атаки.

Рядом с укрытием Фазиля на бетонной стене висел большой огнетушитель. Кабаков лихорадочно соображал. Фазиль должен находиться очень близко от огнетушителя. Решено. Никакой уверенности в успехе сложившегося плана, конечно, не было, но и другого пути Кабаков не видел. Дальнейшее промедление — только на руку арабу. Он наклонился к Мошевскому и шепотом объяснил ему свой план. Мошевский попытался возразить, но Кабаков, не слушая его, уже занял стартовую позицию для рывка.

Мошевский встал сзади и по команде Кабакова открыл непрерывный огонь из своего новенького автомата. Кабаков, пригибаясь под градом пуль, рванулся вперед и упал рядом с бруствером. Теперь его от Фазиля отделяла лишь стена из мешков с песком. Кабаков осторожно приподнял голову и взглянул на огнетушитель. Отлично: тот был направлен как раз в сторону укрывшегося Фазиля. Непрерывный огонь не позволял Фазилю выглянуть и оценить обстановку. Скорчившись за мешками, он не мог увидеть Кабакова. Кабаков резко взмахнул рукой, и автоматная очередь прошила огнетушитель. Струи пены брызнули во все стороны. Кабаков одним рывком перемахнул через мешки и, не дав опомниться Фазилю, навалился на него всем телом. Вокруг все покрывали хлопья пены. Лицо Фазиля было заляпано этой дрянью, он вслепую палил из своего мощного пистолета во все стороны. Кабаков, подмяв араба под себя, выворачивал его руку с оружием. Ребром свободной руки, он, изловчившись, ударил по шее. Фазиль обмяк, но почти сразу же попытался подняться. Кабаков резким ударом локтя в солнечное сплетение свалил его на скользкий от пены пол. Рядом уже стоял Мошевский. Защелкнув на руках Фазиля наручники, он приподнял ему голову и вытащил язык на случай, если Фазилю придет в голову покончить с собой. Змея была схвачена.

Корли ворвался с баллонами слезоточивого газа, когда из-за мешков с песком раздался вопль, полный отчаяния и бессильной злобы. Отбросив в сторону уже бесполезные баллоны, Корли кинулся к баррикаде. Неподалеку от нее в полной растерянности стояли фэбээровцы. Мошевский, повернувшись к ним, угрожал автоматом. Кабаков сидел верхом на поверженном арабе, заломив ему руку. Лицо Кабакова, искаженное яростью, вплотную приблизилось к лицу Фазиля:

— Где бомба? Отвечай, паскуда, где она?! — Кабаков гнул поврежденную в схватке руку врага, ломая кость. Корли показалось, что он слышит скрежет. — Где бомба, Фазиль?

Корли вынул пистолет, обошел неподвижного Мошевского и ткнул дулом в затылок Кабакова:

— Немедленно прекрати, Дэвид. Прекрати, черт бы тебя побрал! — Голос его сорвался на крик. Корли услышал сзади шаги Мошевского и напрягся. Ему все это очень не нравилось. Мошевский должен соблюдать договоренность, а не угрожать оружием. Кабаков не в себе, совсем рехнулся — он изуродует этого ублюдка. Корли лихорадочно соображал, как остановить Дэвида, спиной чувствуя автомат Мошевского. В этот момент Кабаков обернулся и тихо заговорил: