Брутс подошёл к трупам и стал рассматривать их тела без особого интереса, скорее для проформы.

- Кто тут у нас? - осведомился он после беглого осмотра.

Колман сообщил, даже отдал следователю посмертную записку. Брутс погрузился в чтение.

- Что же, всё замечательно, - ответил он, спустя некоторое время. - Записка всё объясняет. Она даёт вам ключ к расследованию сразу двух убийств, совершённых на вашем участке. О лучшем даже не стоит мечтать. Зачем вам сдался Гэбрил?

- Здесь что-то нечисто, - медленно начал лейтенант. - Этот Гэбрил замешан практически везде. Я натыкаюсь на его след на каждом шагу.

Брутс посмотрел на него с сочувствием:

- Похоже паранойя лейтенанта Морса в отношении к Гэбрилу заразна. Не ожидал, что она и вас коснётся, господин лейтенант. Вы производили впечатление здравомыслящего человека. Оставьте в покое мистера Гэбрила. Оформите всё как двойное самоубийство, получите причитающуюся премию. Я позабочусь о награде у вашего начальства. Вы были молодцом. Суперинтендант не преминет отметить ваши заслуги, лейтенант, в раскрытии последних преступлений. Чем плох такой вариант, Колман?

- С каждой минутой он нравится мне всё больше, господин старший следователь. Но за Гэбрилом нужен глаз да глаз.

- Безусловно. Мы за ним присмотрим. Если разрешите, я заберу у вас Гэбрила.

- Он ваш, господин Брутс. Делайте с ним всё, что заблагорассудится.

Брутс вывел меня из мастерских на свежий воздух. К этому времени и дождь, и град закончились.

- А теперь мне нужна вся правда, Гэбрил, - настоятельно потребовал следователь.

Я рассказал ему о Броско, постаравшись сделать это так, чтобы не задеть мастера Тага и его интересы.

- Ты хочешь сказать, что этот Броско взял на себя грязную сторону дела? - осведомился Брутс, когда я выложил ему всё, что мне стало известно.

- Да. Он обещал и сдержал слово. Сфабриковал двойное самоубийство, заставил графиню и Рива написать посмертную записку. Хоть я её не читал, но, думаю, что в ней чистая правда… кроме мотивов для самоубийства, конечно.

- Эти двое получили по заслугам, - согласился Брутс. - Но на твоём месте я бы не стал впредь водить компанию с Броско. Эти наглые парни из Лютании давно у нас на прицеле.

- Что вы намереваетесь с ними сделать?

- Пока ничего. Они нам нужны. С их помощью мы ставим Лютании палки в колёса. Они помогают нам вести игру с лютанской верхушкой. Насколько я понял: регалии императорского дома пропали? Их не нашли при обыске мастерских.

- Вряд ли Броско избежал соблазна забрать их себе.

- Отлично. Пускай у него и остаются. Сдаётся мне, что у Броско они будут под надёжной охраной. Этот парень любит монархию, установившуюся у него на родине, как собака палку, и приложит все усилия, чтобы нынешняя власть не добралась до регалий. Зато мы всегда будем знать у кого они под рукой.

Я вспомнил о беглом Мяснике.

- Брутс, послушайте. Это правда, что лорд Риторн бежал?

Следователь нахмурился.

- К сожалению, да. Морс, заступивший в тот день на дежурство по тюрьме, проявил поразительное головотяпство. Я удивляюсь, почему смыться удалось только одному Риторну? Морс создал все условия: любой из арестантов имел шанс очутиться на свободе.