– Как интересно, – отсутствующий вид Радагата совсем не свидетельствовал о том, что проректора хоть как-то слова Дангвара заинтересовали. – Но в команде должно быть пять человек, а я вижу шестерых. Кто не участвует?

А взгляд-то темнеет и на меня устремлен, и голос похолодел – угрожающе как-то звучит, и мне сразу стало понятно, что ответ должен быть правильным, иначе… иначе сидеть мне в каком-нибудь стихийно сооруженном карцере до конца соревнований. И совсем неважно, что я за Таматином прячусь, если выглядываю из-за гениального друга и каждое движение проректора ловлю.

– Я не участвую, – пискнула я и даже рукой помахала, чтобы было понятно, кто именно пищит и кто именно не участвует.

Ни один участник нашей команды даже не моргнул, отлично помня причину, по которой нам нельзя на полигоне тренироваться и нужно подходящие места в лесу искать. Проректор всмотрелся в лицо каждого, удивления от моих слов не обнаружил и остался доволен.

– Ну что ж, признаться, я был удивлен тому, что Вы, Кряхс, будучи студентом первого курса, отважились участвовать в соревнованиях. Да еще и знаток. Но считаю, что это похвально, и горжусь тем, что Вы – студент моего отделения. А вот Вам, Камилос, я бы настоятельно советовал поберечься после недавнего… инцидента. Может быть, следует некоторое время подождать с соревнованиями? Все-таки нагрузка значительная.

Лисса робко улыбнулась и опустила взгляд, по-видимому, помня, что Радагат обладает способностью к гипнозу, и кто его знает, не решит ли он эту самую способность сейчас же и продемонстрировать.

– Спасибо за беспокойство, мсье Виррас, но целители мне не запрещали пользоваться магией, а запасного игрока в нашей команде нет. Так что возможности отказаться нет. Я не имею в виду, что меня заставляют, – осознав, как прозвучали ее слова, поправилась Лисса, – но перед друзьями будет стыдно, не хочу никого подводить.

– Что ж, – Радагат еще раз посмотрел на меня, но выглядел уже довольнее, – в таком случае желаю удачи. Нечасто в соревнованиях принимают участие первокурсники.

– Мы подстрахуем, – серьезно сказал Хантер.

Радагат кивнул и, попрощавшись, нас покинул. Мы подождали, пока проректор удалится на безопасное расстояние, а затем синхронно выдохнули. Я так вообще глаз со спины Радагата не сводила – то ли переживала, что проректор вернется, то ли… то ли скучала. Он рядом со мной несколько минут всего провел, а мне настолько сильно хотелось к нему прикоснуться, что даже руки в кулак сжимать пришлось. Удивительно, что следов от ногтей не осталось.

– Наконец-то ушел, – Таматин переживал больше всех. – Зачем ты вообще его притащил?

– А он меня спрашивал? – огрызнулся Хантер. – Встретил в деканате, принялся допрашивать, кто в моей команде, а потом еще и проверить решил. Мне вообще показалось, что он списки команд просматривал – мы же предварительные подаем.

– А я точно смогу на поле выйти? – всполошилась я. – Меня выпустят?

– Я же тебе объяснял, – Хантер поморщился, но я видела, что он озабочен происходящим. – Списки игроков значения не имеют, они нужны больше для того, чтобы люди представляли, на кого лучше делать ставки. Но меня смущает, что проректор пытается нас проконтролировать. Как бы в день игры не держался рядом с тобой.