Благодаря таланту Булгакова Колокольцева скоро взяли, а в МВД стали подумывать о создании группы психологов-профайлеров. Через некоторое время Булгакову позвонили от высокого милицейского начальства и предложили создать научный центр поведенческого анализа.

Булгаков отказался:

— Спасибо за доверие, но нет. Я готов помогать в единичных случаях, но не могу постоянно иметь дело с преступлениями. Я психотерапевт, который использует свой собственный метод работы с обычными людьми. Могу порекомендовать на эту должность опытного специалиста Константина Грекова, он интересуется проблемами криминального поведения людей.

После беседы Егор немедленно набрал номер друга и рассказал ему о предложении. Костя пришел в восторг:

— Я всегда мечтал заниматься чем-то подобным! Ты же знаешь, у меня не так давно благополучно завершился эксперимент, четверо рецидивистов вернулись к нормальной жизни. Буду с нетерпением ждать звонка.

— Обязательно потом звякни мне, — попросил Егор.

Спустя пару дней в районе часа ночи Булгакова разбудил писк телефона. Егор чертыхнулся про себя: он жаворонок, просыпается ни свет ни заря, зато спать ложится не позже одиннадцати. Все близкие осведомлены о его графике, они не станут беспокоить его после полуночи. Все, кроме Кости. Тот, наоборот, сова и часто забывает о привычках названого брата.

Егор прижал трубку к уху и недовольно произнес:

— Ну, Константин, что на сей раз? Ты договорился о работе?

Но в ответ прозвучал какой-то мяукающий, вкрадчивый, явно измененный голос:

— Егор Владимирович?

— Слушаю, — сухо произнес Булгаков.

— Мне нужно с вами поговорить. Срочно, — промурлыкал незнакомец.

Психотерапевт удивился, откуда потенциальный клиент мог разузнать номер его личного сотового. Для общения с внешним миром у доктора есть другой телефон.

— Давайте пообщаемся завтра, — спокойно сказал Егор, — в девять утра вас устроит? Можете приехать на бесплатную консультацию.

— Вы не поняли, — произнес незнакомец, — я взрывник. Колокольцев дурак, он подражатель, на его счету несколько удачных акций, но остальные организовал я. Идиота вычислить нетрудно, потому как он тупой, но меня вам не поймать.

Егор постарался взять себя в руки. Меньше всего он хотел, чтобы человек на том конце провода понял, до какой степени сейчас растерян психолог. Об аресте Колокольцева знал крайне узкий круг людей. Когда дела о взрывах объединили в одно и стало понятно, что нужно искать маньяка, оперативно-следственная группа начала соблюдать строжайшую секретность. Ни малейшей информации не просочилось наружу. Об аресте Колокольцева тоже не сообщалось. Откуда звонивший знает о нем? Где он раздобыл номер телефона Булгакова, который есть только у нескольких человек?

— Гадаешь, откуда я получил секретные данные? — засмеялся незнакомец, переходя на «ты». — Не утруждайся, не узнаешь. Я могу все. Для меня не существует невозможного. Предлагаю сделку.

— Какую? — как можно спокойнее поинтересовался Егор и тут же добавил: — Я с незнакомцами ни о чем не договариваюсь.

— Тогда зачем спросил «какую»? — вкрадчиво поинтересовался незнакомец. — Либо не имеешь со мной дела, либо вопрос задаешь. Итак! Ты отдаешь мне свою дочь, а я прекращаю взрывы. Навсегда.