— Ну, ты у нас герой.

Редактор фыркнул.

— А с чего это ты идешь на заседание совета?

— Чтобы остановить строительство «Хранилища» в Джунипере.

— Поздновато для этого, тебе не кажется? — усмехнулся Бен.

— Возможно. Но ты видел, что они сделали с тем участком?

— Это их земля.

— Существуют же экологические нормы, правила строительства, порядки, законы.

— И иногда их обходят.

Билл был потрясен.

— Что тебе известно?

— Я же не полный болван. Когда я вижу что-то такое, что кажется мне немного странным, я задаю вопросы. Понимаешь, это моя профессия. Журналистика, понимаешь?

— И?

— И — но только между нами — мне сказали, что ради того, чтобы получить «Хранилище» в Джунипер, были сделаны определенные уступки. В противном случае магазин отправился бы в Рэндолл. Сам знаешь, между нашими двумя очаровательными городами уже давно продолжается необъявленная война за контракты, и тот, кто предлагает более сладкие условия, получает новые рабочие места, дополнительный налог на недвижимость и все остальные прелести, связанные с открытием нового бизнеса.

— Проклятье!

— В этой борьбе ты будешь одинок. Город умирает. Многие продадут свою родную мать, если только это даст новые рабочие места. Все считают, что небольшое нарушение каких-то устаревших законов — маленькая цена за экономическую стабильность.

— А ты сам что думаешь?

— То, что думаю я, не имеет значения.

— Но все же, что ты сам думаешь?

Билл помолчал.

— Только между нами?

— Только между нами.

— Я откажусь от своих слов. Мне полагается быть беспристрастным. К тому же от этого зависит мое существование.

— Я все понял.

— Я ничего не имел бы против того, чтобы «Хранилище» отправилось в Рэндолл.

Билл поймал себя на том, что задержал дыхание. Он тихонько выдохнул.

— Почему?

— Не знаю, — признался редактор.

— Ну же. Мне ты можешь открыться.

— Честное слово, я действительно не знаю.

— Но «Хранилище» тебе не нравится.

— Нет, — подтвердил Бен, и его тихий голос стал серьезным. — «Хранилище» мне не нравится.

Они поужинали рано, чтобы Билл вовремя успел на заседание городского совета. Саманта вызвалась сопровождать его, но он чувствовал, что обеих девочек пугает мысль о предстоящем выступлении отца, поэтому Билл сказал ей, что все в порядке и он пойдет вместе с Беном.

Шеннон высказалась более прямо.

— Пап, ты только постарайся сделать так, чтобы нам не было за тебя стыдно.

— А тебе приходится за меня стыдиться? — усмехнулся Билл.

— Постоянно.

Родители рассмеялись.

Девочки к ним не присоединились.

После ужина Билл поехал к зданию городского собрания, по дороге разглядывая пустые витрины магазинов и пустующие здания. Старый центр города медленно умирал после того, как в конце восьмидесятых закрылась лесопилка. Местные обвиняли во всем «экологов», некую туманную группу, включавшую в себя не только широкую коалицию ученых, борцов за охрану окружающей среды и простых граждан Аризоны, выступавших в защиту оказавшейся на грани исчезновения белки, обитающей в сосновых лесах, которым удалось добиться от федерального правительства введения моратория на заготовку леса в этой части штата, но и вообще всех тех, кто поддерживал любую форму государственного регулирования, будь то стандарты здравоохранения и безопасности или же запрет на захоронение ядовитых отходов. Сказать по правде, белка лишь ускорила неизбежное, что, вероятно, в долгосрочной перспективе было городу только на благо. Заготовка древесины в прежних объемах могла бы продолжаться от силы лет пять, после чего все лесные запасы региона были бы истощены. Да, деревья — возобновляемое сырье, и компании, занимавшиеся заготовкой древесины, старательно засаживали молодняком выработанные делянки, но вся беда заключалась в том, что валили деревья гораздо быстрее, чем они росли.