Похоже, что приведенное выше описание заполярной страны явно вставлено позднее, так как нарушает все мыслимые и немыслимые маршруты хитроумного грека из Троады к родной Итаке. Попробуйте-ка сегодня проплыть из Турции в Грецию через Заполярье, где, как описывает Гомер, царит долгая ночь. А ведь именно такой немыслимый «крюк» пришлось проделать Одиссею, чтобы спустя почти десять лет попасть наконец в объятия Пенелопы. Для нас же в данном случае интерес представляет не только северное происхождение киммерийцев (что никаких сомнений не вызывает), но их генетическая взаимосвязь с предками русского народа.
В «Велесовой книге» написано, что киммерийцы — наши предки: «…Были же кимры, также наши отцы, и они римлян потрясали, а греков разметали, как испуганных поросят». Судя по всему, однако, они также являются предками и других народов. Племя кимров (кимвров), о котором здесь говорится, хорошо известно в европейской истории. В «Записках о галльской войне» Цезаря, «Географии» Страбона и «Германии» Тацита они считаются германцами. Однако ряд современных авторов — и в частности Роберт Грейвс в своем капитальном труде «Белая богиня», посвященном кельтской мифологии, — считает кимров кельтским племенем, положившим начало населению древнего и современного Уэльса — валлийцам, чей язык и сейчас по-другому именуется кимрским.
Противоречия здесь, скорее всего, никакого нет. Родство германцев, кельтов и славян с киммерийцами восходит к тем временам древней истории, когда все они еще не были достаточно обособлены в этнолингвистическом отношении, сравнительно недавно выделившись из недифференцированной массы языков и этносов. Лишним подтверждением сказанного может служить название русского города Кимры, расположенного в Верхней Волге к востоку от Твери (и входящего ныне в состав Тверской области). Здесь, на традиционной территории проживания русского населения, некогда пересеклись пути славян, германцев и кельтов. Наследниками этого социокультурного триединства и стали впоследствии киммерийцы, мигрировавшие в далеком прошлом вместе с другими народами, говоря языком Библии, от северных пределов к югу и превратившиеся постепенно в классических кочевников, чьим символом стала степная полынь. Но такими их знает уже писаная история.
Что касается тождественности киммерийцев и кимров, то об этом писал еще Диодор Сицилийский, подчеркивая одновременно их северное происхождение:
«Жители северных стран, соседние со Скифией, чрезвычайно дики; говорят, что некоторые из них едят людей. <…> Так как их сила и дикость прославилась повсюду, то некоторые говорят, что именно эти народы под именем киммерийцев в древние времена прошли войною всю Азию, причем время скоро испортило это слово в наименование кимвров…»
Этноним «киммерийцы» породил на свет самые фантастические истолкования. Так, античные комментаторы, опираясь на одну из специфических вокализаций данного слова — «керберийцы» — выводили его из имени свирепого трехглавого пса Кербера (Цербера), стерегущего вход в преисподнюю. Данный факт свидетельствует лишь о том страхе, который внушало эллинам одно имя киммерийцев. Возможно, память о них в какой-то мере запечатлелась также и в русском слове «кикимора». Но что уж точно — имя киммерийцев-кимров сохранилось в древнерусском понятии