— Все в порядке, сынок! Все позади! Тебе больше ничего не угрожает!

Джейсон заговорил сквозь рыдания:

— Я хотел… Я пытался… позвать тебя… своей… игрушкой.

Он уронил электронную игрушку, которую все еще сжимал в руке, и та с жалобным звяканьем ударилась о каменный пол.

— Ты все правильно сделал.

Бен вытащил нож и принялся за веревки.

— Моя мама… Она жива?

— Жива и здорова! Она в безопасном месте!

Внезапно Джейсон стал извиваться в своих путах. Бену с трудом удалось освободить ему руки.

— Постой хоть секунду спокойно, парень! Дай мне перерезать веревки!

— Мне нужно посмотреть!

В голосе Джейсона звучал жуткий страх.

— На что?

Джейсон задрал рубашку, и Бен увидел на его поясе маленький дисплей с горящей на нем красной цифрой «6». Джейсон опустил глаза на дисплей и мучительно застонал.

— Что это такое? — спросил Бен.

— Бомба, — ответил мальчик, подняв на взрослого глаза, в которых застыло отчаяние.

— О чем ты толкуешь, черт побери?

Джейсон показал на серые кубики пластиковой взрывчатки, закрепленные на поясе и соединенные разноцветными проводами.

— Халид надел ее на меня, чтобы контролировать Линду. Она взорвется через шесть минут.

— Так давай снимем ее!

Бен потянулся к поясу смертника, но мальчик шарахнулся от него, как от крак'ана.

— Нельзя! Если ее снять, она взорвется! Ее можно обезвредить только с помощью специального кода.

— Кто знает код?

— Халид. Но… он ушел, чтобы расставить другие бомбы.

«Вот сволочь поганая! — с ненавистью подумал Бен. — Дай только добраться до тебя!»

— Ничего, наверняка есть какой-нибудь другой способ. Может, Гарри знает? Ведь он сапер!

Но тут же Бен закрыл лицо руками. Проклятье! Гарри ни за что не сможет оказаться здесь в течение шести минут! Они встретятся в кабинете Блейкли не раньше чем через полчаса!

Он стиснул кулаки и изо всех сил прижал их к вискам.

«Думай, думай, черт тебя задери!» — мысленно твердил он самому себе.

Подняв глаза на маленький дисплей, он увидел, как у угловатой цифры «шесть» пропала сзади одна палочка и она превратилась в пятерку.

Эшли без сил плюхнулась на подушку в своей маленькой пещере. Она снова превратилась в узницу. У входа застыли трое стражей с копьями, острия которых посверкивали в зеленоватом свете фунгуса.

Многократно повторяя имя Син'джари и помогая себе жестами, она пыталась объяснить туземцам, что неповинна в нападении на Мо'амбу, но, разумеется, все ее усилия были бесплодными. Единственный свидетель, который мог бы выступить в ее защиту, старый хари'хути, находился при смерти.

У входа послышался шум, и, повернув голову в ту сторону, Эшли увидела, как, растолкав низкорослых стражников, в пещеру, хромая, вошел Майклсон.

— Эти засранцы отобрали у меня стволы, — пожаловался он, подходя к ней. — Все до единого! Что произошло?

— Извини, — ответила она, поднимаясь, — это все из-за меня.

Ее мышцы до сих пор дрожали от напряжения после случившегося в пещере умбо. Рассказав ему, что там произошло, она грустно подвела черту:

— Короче говоря, я оказалась в неподходящем месте в неподходящее время. Меня, так сказать, застукали на месте преступления с дымящимся пистолетом в руке. Мо'амба с дважды пронзенной грудью лежал на полу, а я стояла над ним с орудием убийства в руке. Разве можно их после этого осуждать?